— Я не знаю как…
— По-моему, вы повторяетесь, — произнес Гордеев.
Его почему-то раздражал вид и поведение главного свидетеля. Тот стоял с опущенными плечами, держа в руках какие-то кульки, не зная, что делать… Совершенно жалкий вид.
— Какого черта вам эти кульки? — не вытерпел Гордеев.
— Как? — поразился Коваленко. — Тут все самое необходимое! Документики, спички, еда, одежда кой-какая… Вдруг уж не придется возвращаться.
— Господи! Такое впечатление, будто я вас на Колыму везу!
— А куда? — резонно поинтересовался Коваленко.
— В Москву.
— Ну все равно… Мало ли что по дороге… И не оставлять же все врагу, — он судорожно хохотнул.
— Плюшкин! — презрительно кинул ему Гордеев.
Они обогнули очередной дом.
— Скажите, а как вы думаете… — Коваленко замялся.
— Что?
— А эти люди… Они приходили, чтобы… чтобы… ну, вы понимаете. — Ему было страшно произнести даже слово «убить».
— Ну? — Гордеев как раз заметил приткнувшуюся к тротуару «Таврию» и направлялся прямиком к ней.
— Как вы думаете, почему они не сделали… ну, сразу… ну, вы понимаете…
И тут Юрий увидел тех двоих. Они выходили из-за угла самого последнего дома и пока не замечали Гордеева с Коваленко.
— Ну как вы считаете, почему они не сделали все сразу?… — гундосил свидетель.
— Еще успеют! — Гордеев схватил его под локоть и быстрее потащил к машине.
— Что, что случилось? — с замиранием, как перепуганная девица, запричитал Коваленко.