Черный амулет

Повинуясь сладкому голосу, Аня уже качнулась вперед, чтобы сделать первый шаг в зал, но из-за ее спины бесшумно появился Плетнев и коротким тычком пальца в тонкую шею вырубил ее. Аня попыталась вздохнуть, вздрогнула и потеряла сознание. А Плетнев бережно подхватил ее на руки и быстро вынес в проход за колоннами. И положил на пол прямо перед открытой в зал дверью, за которой начинался коридор с гримерными. Быстро расстегнул «молнию» на куртке…

Все так и есть: наушники, миниатюрный передатчик с микрофоном на груди. А талия перетянута… Да, проклятый пояс шахида был хорошо уже знаком Антону…

Он сорвал и отбросил в сторону свой шарик-нос, скинул в сторону колпак вместе с рыжим растрепанным париком и только потом ловко снял с головы девочки наушники, отцепил от кофточки передатчик и положил их на ближайший подоконник в коридоре.

Подбежал Щеткин с мокрой, словно взмыленной головой, задыхаясь, спросил:

— Ну что? Все? — И такое у него наступило облегчение!.. Он даже чуть на пол не опустился.

Плетнев тем временем, стоя на коленях и наклонившись над девочкой, внимательно изучал взрывное устройство не совсем обычной формы. Что-то здесь нахитрил сукин сын Юра… Услышав тяжелое дыхание Щеткина, резко поднял голову и едва слышно спросил:

— Ты почему не с детьми?

— А-а… — громко начал Щеткин, но, увидев сумасшедшие глаза Антона, даже присел. — Я им свою голову там оставил… Они ее примеряют… Играют с ней… Ну, что у тебя?

— Иди обратно! — прошипел Плетнев. И увидев, что Петр его не понимает, почти уже рявкнул, но все еще шепотом: — Уходи отсюда!

Петр стал неуверенно отступать за дверь, но увидел, что Антон взял осторожно два проводка — красный и синий — и замер. И Щеткин тоже остановился, глядя напряженно. А в голове заметались мысли: читал, в кино видел, как опытные минеры мучались, выбирая единственный нужный провод… Красный, синий… И вдруг Плетнев поднял голову, пристально посмотрел ему в глаза и по-прежнему тихо спросил:

— Погоди… Сперва скажи: красный или синий?… Ну?…

Антон увидел, как от лица Петра отливает кровь… Он стал вдруг, в течение какого-то мгновенья, совершенно белым.

— Ну?!

Щеткин с трудом оттолкнулся от стены и, сглотнув слюну, ответил хрипло:

— Я не могу взять на себя такую ответственность…

Плетнев даже плюнул со зла.

— Говори: красный или синий?!

— Ну почему я?!

— Твою мать! Скажи и беги!

— Никуда я не побегу! — вдруг уперся этот козел… Ну что с ним делать?!