– Кто может найти? Я никому не делала ничего плохого!
Вышли на главную улицу. Мостовая была залита огнями. Народ праздный, беспечный, склонный к развлечениям, даже автоматную пальбу воспримут как череду забав. Кирилл осмотрелся. Их никто не преследовал, не размахивал оружием, и, глядя на веселые лица окружающих, даже трудно было предположить, что где-то за углом, всего-то в нескольких минутах ходьбы от оживленной улицы, лежит человек, убитый выстрелом в затылок.
– Ты можешь не держать меня? – вырвала руку Анастасия. Фомич неохотно разжал ладонь. – Кирилл, объясни ты мне, наконец, что такое происходит? Что это за люди? Почему они хотят тебя убить?
– Объясню все потом, сейчас для меня важно, чтобы ты спряталась понадежнее на несколько дней.
Кирилл посмотрел на девушку – его взгляд встретили распахнутые от ужаса глазищи. Странное дело, но сейчас, в обыкновенных джинсах, Анастасия выглядела куда привлекательнее, чем в вечернем платье.
Не самый подходящий момент для сравнения, но естественность весьма украшает людей.
Фомич опять прибавил шагу, и Настя едва ли не бежала за ним. Скверно, но на них стали обращать внимание. Следовало вести себя как можно более непринужденно.
– Где?
– Может быть, у тебя есть какая-нибудь подруга? Школьная, вузовская, неважно!
– У меня есть такая подруга, – несколько растерянно произнесла Настя.
– Что за подруга? – замедлил шаг Кирилл.
– Школьная… Мы были неразлучны.
– Отлично!
– Правда, мы с ней давно не виделись, – оговорилась Анастасия, – но, думаю, она мне будет очень рада.
– Ты можешь к ней поехать прямо сейчас? – настаивал Кирилл, остановившись.
Теперь они стояли друг против друга. Молодые. Высокие. Красивые. Со стороны представляли собой беззаботную пару. Их негромкий разговор воспринимался прохожими как воркование влюбленных.
– Могу, – заморгала Анастасия. – Она примет меня в любое время.
Голос девушки понемногу обретал уверенность. Посреди сверкающих витрин, музыки, что раздавалась из распахнутых окон ресторанов, недавние страхи выглядели почти нереальными.
– Сейчас же едешь к ней. Я поймаю машину!
Едва он поднял руку, как к тротуару притерлась десятая модель «Жигулей». Очевидно какой-нибудь служащий средней руки захотел подхалтурить.