Седьмой час.
Восьмой.
Десятый.
Бегут, скачут фигуры, слезятся глаза, наливается свинцом тело, немеет кожа. Незаметно, бесшумно я напрягаю и расслабляю различные группы мышц, не давая им затечь. Главное сохранить работоспособность. В любое следующее мгновение я должен быть готов к действию. И еще я должен ловить и подсчитывать свою фигуру, чувствовать время, бороться с усталостью, сном, безразличием. И еще… Кругом я должен, должен, должен. Я вечный должник Конторы. Хода назад нет, мне это доказали наглядно. Не дураки писали правила этой жестокой игры. Знали как «обрубать хвосты». Только вот хвостом тем был не кусок меха на копчике, а вся моя прошлая жизнь!
— Вы согласны?
— Да!
— Вы хорошо обдумали свое решение?
— Да!
— Распишитесь.
«Обязуюсь не разглашать служебную информацию. В случае нарушения признаю правомерность применения ко мне высшей меры согласно статье… по законам военного времени…»
Подписываюсь.
«Обязуюсь докладывать по инстанции о любых недружелюбных контактах. В случае нарушения…»
Подписываюсь.
«Обязуюсь прервать всякие отношения с близкими и дальними родственниками и знакомыми… В случае…»
Подписываюсь.
— Только не думайте, что это формальность, — предостерег «вербовщик», — все положения, оговоренные в документах, имеют силу закона и в каждом пункте применяются буквально. Кроме того, мы оставляем за собой право любой параграф договора подтвердить действием.
Недооценил я поначалу этот пунктик. Пропустил мимо ушей. Думал, так, обычная бюрократия. А он был основой основ службы, в которой мне предстояло «трубить» всю отпущенную судьбой и начальством жизнь!
Наш договор не был стопкой бумаг, которая могла сгореть, или утратить свою силу, которую, передумав, можно было выбросить в мусорную корзину. Бумаги были лишь макушкой огромной пирамиды взаимного подчинения и принуждения. Контора умела удерживать свои кадры. И выцветшие чернила личной росписи здесь значили очень немного!
— Мужайся, курсант! — предупредил очередной кадровик-секретчик, — тебя ждут не самые приятные испытания. Ты готов?
— Да!
ebooksa