С телефона, отобранного у Гвоздя, Полынцев набрал «ноль три».
Спустя полчаса к подъезду подъехала «Газель» с мигалкой и красными крестами.
– Вы в семнадцатую квартиру? – выскочил навстречу им Полынцев. – Что-то долго.
– Пробки, – лаконично объяснила женщина-врач. – Даже с включенной мигалкой не уступают дорогу. А вы отец ребенка?
– Нет, сосед. Парень сейчас в подвале. По-моему, сломал ногу. Трогать до вашего приезда побоялись.
– Берите носилки, – она обернулась к молодому парню, стоящему рядом, – и вместе с Алексеем пойдемте.
Леша оказался водителем «Скорой». Открыв задние двери, он взял сложенные носилки и, не закрывая машины, устремился следом за врачом.
– Где пострадавший? – растерялась врач, оказавшись в подвале.
– Здесь я. – Из темноты вышел Филиппов в маске и с пистолетом в руке. – Снимайте халаты. Нам нужна ваша машина. Быстро!
– Вы не имеете права! – запротестовала женщина. – Мы врачи!
– А мы убийцы и насильники! – осадил ее Антон.
Водитель и санитар тем временем выполнили команду и стояли в одних рубашках.
– Но у нас могут быть вызовы. Вы ставите под угрозу чью-то жизнь! – попыталась она убедить Филиппова.
– Скажете, пробки, – посоветовал Полынцев, беря из ее рук металлический кейс. – Будете вести себя тихо, через час-другой все вам будет возвращено…
Через некоторое время во двор муниципальной школы въехала карета «Скорой помощи» и, мягко скрипнув тормозами, остановилась напротив центрального входа.
– Как доложить директору? – спросил мужчина в камуфлированных брюках и защитного цвета футболке, представившийся охранником.
– В районе зарегистрировано несколько случаев кожного заболевания, – сказала Инна. – Нам нужно осмотреть выборочно учеников.
Появившаяся через несколько минут директриса лишь вздохнула и предложила пройти в кабинет.
– До летних каникул считаные дни остались, потом как нам диспансеризацию провести? – принялась оправдываться Ермакова. – Придется объявления делать по радио и телевидению. Как раз пора отпусков, летних лагерей. Таким образом, мы даже половину детей не проверим.
– Это займет много времени? – спросила директриса.