Он показал товарищам три пальца.
Нужно было торопиться. Небо начинало быстро сереть, а звезды меркнуть. Через полчаса станет совсем светло.
Денисов сошел на землю. Затем знаками дал понять, что из бесшумных пистолетов он снимает двоих у костра, а Рязанов – того, который находится на крыльце.
Забор был на голову выше. Иванов и Дорофеев присели на корточки, уперевшись руками в забор. Дождавшись, когда их товарищи усядутся на плечи, они синхронно выпрямились. Раздалось шесть сухих щелчков.
Двое любителей побаловаться чайком среди ночи так и остались сидеть, прислонившись спинами к опоре навеса. Зато тот, который стоял на крыльце, напротив, с шумом скатился вниз. Загремел по ступенькам автомат.
Не мешкая, Денисов с Рязановым спрыгнули внутрь двора и бросились к входу, за ними последовал Иванов. Дорофеев остался снаружи.
Двери оказались незапертыми. Какие-то секунды – и Денисов был уже внутри дома. Впереди маячил силуэт Рязанова. Раздался еще один щелчок. Через плечо товарища Денисов заметил, как что-то белое опустилось на пол. Они ворвались в небольшую комнату. Света, падающего через окна, было уже достаточно. Поэтому сразу бросилась в глаза фигура полного человека, подскочившего на кровати. Послышался звук снимаемого с предохранителя автомата.
– Живым! – успел выдохнуть Денисов, заметив, как Рязанов сорвал с себя автомат.
В то же мгновение раздался грохот и вскрик. Силуэт человека застыл, привалившись к стене.
– Ты его не убил? – подскочив к кровати и осветив лицо бандита небольшим фонариком, испуганно спросил Денисов.
Перед ними был не кто иной, как Идрис собственной персоной. Закатив глаза, тот едва заметно дышал. Рязанов метнул, словно копье, в него автомат, попав прикладом в голову.
– Буксир! – напомнил Денисову Вадим и повернулся к нему спиной.
Приспособление для конвоирования в особых условиях представляло собой нечто похожее на собачий ошейник с двумя полуторамиллиметровыми иглами. Это устройство крепилось на шее пленника и путем тонкой цепочки и двух проводков подключалось к батарее питания переговорного устройства. В электрической цепи «буксира» был конденсатор и замыкатель, включающийся, если цепь натягивалась. В этом случае иголки входили в шею, и пленник получал довольно ощутимый удар током.
Довольно негуманный способ конвоирования позволял быть уверенным, что пленник следует рядом с той же скоростью, что и спецназовец. Тот, в свою очередь, мог свободно вести бой.
Надев на руки Идриса наручники, офицеры бегло осмотрели комнаты, прихватили несколько полевых сумок, похожих на планшеты вертолетчиков, два спутниковых телефона, ноутбук и бросились прочь.
Несколько раз Идрис вскрикивал, получая разряды током. Вскоре, видимо, до него дошло, в чем дело, и он уверенно поспевал за Рязановым.
Светало, как назло, быстро. Уже было видно всю улицу. Они пробежали половину пути, когда с крыши одного из домов послышался окрик на арабском языке. Почти сразу за ним последовала пулеметная очередь.
– Иванов, – позвал Денисов, – «шмель»!
Проворно перебросив огнемет из-за спины на плечо, тот привел его в боевое положение. Мгновение, и сработавший вышибной заряд отправил реактивный снаряд аккурат в слуховое окно. Взрыв, и из густого облака черного дыма полетели шифер и вмиг вспыхнувшие сухие стропила.
Отбросив ставший ненужным контейнер, он развернулся назад.