– Вообще-то больше подходит кают-компания, – заметила она в ответ на недоумение во взгляде своего возлюбленного.
Татьяна не скрывала своих насмешек над причудами олигарха. Везде присутствовал приторный порядок и почти стерильная чистота. Нигде не маячили лишние люди, и даже охрана между собой общалась без нецензурных выражений. Прямо яхта благородных девиц. Только вот гости были отнюдь не образец воспитания. Павловский весь вечер жрал водку, гонялся за своей негритянкой, а если ловил, то задирал юбку и шумно совокуплялся. У Татьяны даже возникло подозрение, что он делает это нарочно, чтобы вывести из себя Хорина.
Томас Райт вторые сутки подряд кувыркался в своих апартаментах сразу с тремя разбитными девахами, которых доставили вертолетом прямо из Барселоны. Но гвоздем программы был Лещ. Лещев Гаврил Иннокентиевич был бизнесменом первой волны, с богатым криминальным прошлым. Грузный, постоянно потеющий великан с маленькими глазками и редкими, жиденькими волосиками на голове нарисовался в обществе друга, щуплого англичанина в очках, за которыми тот прятал застенчивый взгляд. Представив его личным секретарем, Лещ уже через час драл его в душевой кабине под самым глазком хитроумно установленной в лейке видеокамеры. Одновременно динамики головных телефонов в операторской владельца яхты издавали мерзкий визг и похрюкивание. Все это Татьяна вместе с Хориным имела возможность наблюдать еще вечером, отчего ночью плохо спала, а за завтраком ела без особого аппетита.
Хорин, напротив, отнесся к этому как к само собой разумеющемуся и попытался убедить ее, что в поведении его гостей нет ничего необычного.
– Все гениальные люди по-своему сумасшедшие. Возьми Ленина, Гитлера, Сталина… – пытался он доказать ей свою теорию, когда они легли спать. – Маньяки, чудики, параноики…
– Но ведь Лещ и Павловский не гении, – возражала она, лежа на его руке. – А этот американец и вовсе какой-то ущербный. Я вообще сначала думала, что он гей. Тут даже средними способностями не пахнет. Животные.
– Почему? – он удивленно хмыкнул. – Необязательно использовать свой талант для науки или искусства. Они ворочают миллиардами, и поверь, это не намного легче, чем решить какую-то теорему.
– Значит, ты тоже ненормальный? – сделав вид, что испугалась, проговорила она.
Он игриво укусил ее за шею и, что-то прорычав, стал снимать трусики…
Поднявшись с кожаного дивана, Яков отставил стакан с недопитым соком на стеклянный столик и подошел к зеркалу. Одернул рубашку. Критически оглядел себя с головы до ног, задержав взгляд на волосатых ногах, торчащих из шорт.
– Надень все-таки легкий костюм, – догадалась, о чем он подумал, Татьяна. – Сам же говоришь, люди солидные, – последнее было сказано с нотками легкой иронии в голосе.
– Ты пойдешь со мной? – заранее зная ответ, зачем-то спросил олигарх.
– Нет. Мы же вчера говорили об этом.
После того как двери за Яковом Абрамовичем закрылись, Татьяна преобразилась. Соскользнув с дивана, она прошла к выходу и, с минуту послушав, как удаляются по ковровой дорожке шаги Хорина, поставила замок на защелку. Затем вернулась в спальню. Открыла платяной шкаф из красного дерева, сдвинула в сторону наряды Хорина и надавила на заднюю стенку. Щелкнув, она отошла в сторону. Войдя в небольшой тамбур, Татьяна развернулась и, закрыв за собой створки, нашарила в темноте три выпуклости на обшивке. По очереди, в определенной последовательности, надавила на них. Раздался едва слышный зуммер, и сверху выскочила ручка. Потянув за нее, она открыла узкую дверь, откатившуюся на роликах куда-то в сторону борта. Оказавшись в тесном, метр на метр, помещении, откинула небольшое кресло и уселась за столик с установленной на нем клавиатурой. Тело сразу покрылось испариной. Палуба прогрелась под солнечными лучами, и здесь было душно. Нажала на кнопку вентиляции. Почти сразу стало легче дышать. Включила экран и вывела на него схему расположения помещений судна. Щелкнула мышью на конференц-зале. Экран разделился на четыре части. Именно столько было установлено там миниатюрных видеокамер. Отделанные дорогими породами дерева стены и потолки, инкрустированные серебром колонны. Посреди помещения круглый стол. Вокруг кресла. Они не особо мягкие и не такие глубокие, как в других каютах. Наверняка это сделано специально, чтобы не расслаблять работающих здесь людей излишним комфортом.
За столом сидели Лещ, Павловский, Томас и Хорин. Позади них, на небольших диванчиках с жесткими спинками, – помощники. Причем рядом с Лещем действительно был тот самый педик, которого он отымел в душевой, едва оказавшись на яхте.
Новейшие электронные системы поддерживали в помещении умеренную температуру и влажность. По лицам собравшихся было видно, что они не испытывают дискомфорта. Все были одеты в легкие деловые костюмы. Лишь секретарь и по совместительству педик Леща – в футболке и джинсах.
– Собралась компашка, – брезгливо сморщилась Нестерова, доставая из кармашка шорт небольшую флеш-карту и подсоединяя ее к разъему системного блока. Теперь вся информация будет скачана на этот электронный носитель.
Между тем в зале решался вопрос, как свалить рейтинг действующего президента России.
– У нас министры все вот где, – потрясал кулаком над столом Павловский. – Еще подкрутить цены на энергоносители, а вслед за ними взлетят на все остальное, и буза обеспечена. Как мы здравоохранением народ смутили? Сейчас притихли, но это пока не дошло, что к чему…
– Я вообще предлагаю сброситься и купить голоса, – неожиданно вздохнул Хорин. – Сейчас в деревнях зарплата восемьсот рублей норма. Дай три тысячи, и эта тля за кого хочешь проголосует.
ebooksa