– Дрон! – не оборачиваясь, позвал Антон.
Заскрипели пружины кровати.
– Чего?
– Напряги извилины: что произошло в Чечне между десятым и пятнадцатым сентябрем?
– Тринадцатого вертушку сбили, – не задумываясь, ответил Василий.
– Так! – протянул Антон, передвигая курсором таблицу. – А второго ноября еще одну! Правильно?
– Ну, – не понимая, к чему он клонит, подтвердил Дрон. Всунув ноги в пляжные тапки, капитан прошлепал к столу. – Во всех случаях с сотрудниками ФСБ на борту. Правда, второй раз никто не пострадал. Совершили вынужденную посадку. А что?
– Да вот разбираюсь, кто такой Ленин.
– Это как? – не понял Дрон.
– Шпион у боевиков имеется, кличка вождя пролетарской революции, – пояснил Антон.
– Ну ты даешь. – Он зевнул. – И надо тебе это? Отдай смежникам, у них думать лучше получается.
– Так и хочу сделать. – Антон отодвинул мышь и развернулся к Дрону: – Неужели этот крендель связан с авиаперевозками?
– Ты лучше скажи, Шодди когда будем брать? Кстати, он как раз на этот вопрос и ответит.
– Не брать, а проверять информацию о его местонахождении, – поправил Антон. – Рамхзан лишь назвал адреса, где устроены убежища для разного рода мрази. Используют ли их сейчас, неизвестно.
Антону не пришлось выспаться. Рано утром позвонил Родимов и сообщил о том, что к нему вылетел полковник Данилов с двумя офицерами. Он не сообщил, с какой целью, но и так было ясно – командировка связана с результатами рейда в Омагли. Рамхзан по памяти перечислил адреса, где были подготовлены укрытия для высшего руководства боевиков. Обычно старший офицер отдела появлялся накануне операций по захвату значимых фигур.
Умывшись, Филиппов вернулся в комнату. Офицеры бездельничали. Одни смотрели какой-то боевик, так и не вернув телевизор комендачам, другие валялись на кроватях.
– Запашок у нас. – Он потянул носом воздух. – Голимый носкаин.
– Баньку надо организовать, – не отрываясь от экрана, напомнил Полынцев.
– Вот и сходил бы к старшине комендантской роты и решил вопрос. – Антон толкнул его в спину.
– Так ты точно скажи: работа на сегодня есть или нет? – Полынь развернул в его сторону обиженное лицо. – А это мы мигом сообразим.