– У тебя плохой слух? – одними губами улыбнулся Зелмах.
– Знаешь что, пока вы здесь прохлаждались, я проливал кровь за свободу Ичкерии. И теперь имею полное право на свой кусок пирога.
– Никто тебе не мешает. Но тебе не с этого надо было начинать. Ты приехал в незнакомый город, залез в чужой бизнес и теперь предъявляешь претензии людям, которые давно здесь живут. Почему сначала не пришел к тем, кто здесь уже давно? – Закончив нравоучение вполне закономерным вопросом, Зелмах всем своим видом дал понять, что приготовился услышать ответ.
– Много лет назад я приехал из Чечни и начал здесь свой бизнес. – Джин положил локоть на рулевое колесо. – Потом, когда в мой дом пришли русские, я вернулся, чтобы выгнать их из него.
– Но ведь не получилось? – усмехнулся Зелмах.
Вахид по-настоящему разозлился.
– Не получилось потому, что такие, как вы, бросили свою родину на съеденье шакалам ради своего кармана!
– Ты не смеешь так говорить! – процедил сквозь зубы Зелмах. – Я прошел много дорог, на любой из них ты бы сломал ноги. Мы не сидели здесь сложа руки.
– Знаю. – Джин вновь откинулся на спинку сиденья. – Думаешь, нам много пользы принесли ваши деньги?
– Ты зря кипятишься, – неожиданно более миролюбиво заговорил Зелмах. – Везде война.
– Поэтому мы и не договоримся! – выпалил Джин.
Он сделал вид, что понял слова Зелмаха как намек, что в столице чеченцы могут идти против своих земляков.
– Извини. Возможно, я не так выразился. – Зелмах догадался, что привело Джина в бешенство, и поспешил исправить положение: – Мы не хотим ссориться с тобой.
– Между тем предлагаете платить за ошибку, – продолжая играть роль оскорбленного, напомнил Джин.
– Ты все-таки признаешь ее? – Зелмах пристально посмотрел на Вахида.
– С какой стороны посмотреть. – Джин неопределенно пожал плечами.
– С любой смотри. – Зелмах откинулся на спинку кресла. – Ты не маленький, сам должен понимать, что рынок давно поделен.
– Его делили без меня, – напомнил Джин.
– Я понимаю твои претензии, – неожиданно согласился Зелмах. – Поэтому предлагаю помощь.
– Какую? – Джин сделал вид, будто его заинтересовало предложение.