Паньшин пожал плечами, держа сигару на отлете.
– Ты знаешь, Алексей, я люблю развлекать людей. Разве я стал бы приветствовать у себя начальника следственного отдела, если бы не мыслил широко?
– Это особенно верно потому, что я не состою у тебя на жалованье, – Воронцов быстро повернулся к Шнейдеру и добавил: – А как вы познакомились с нашим знаменитым гангстером, доктор? Я начинаю завидовать – не каждый так быстро удостаивается чести сидеть за этим столиком.
– Я… я просто зашел послушать музыку, – пробормотал Шнейдер.
«Черта с два, мой юный друг», – подумал Воронцов.
– Понятно. Очень удачно, что вы оказались здесь, доктор: я хотел задать вам еще один вопрос.
Уголок рта Паньшина едва заметно дернулся. Его глаза, утопавшие в складках жира, как у монгольского хана, на мгновение еще больше сузились. Воронцов подозревал, что Шнейдер приехал сюда с намерением рассказать владельцу клуба о беседе с майором.
– Да? – рассеянно спросил Шнейдер.
– Ваше отделение за последние два дня принимало новых пациентов? Я имею в виду зарегистрированных наркоманов, больных от плохо очищенного героина или даже в стадии ломки из-за…
Воронцов наклонился над столом к Шнейдеру, который из-за этого даже не мог обменяться взглядами с двумя другими русскими.
– Я не припоминаю…
– Даже никаких просителей у дверей? – Воронцов улыбнулся, положив руку на запястье американца. Пульс подпрыгнул, словно сердечко пойманной птицы. «Я ведь могу проверить», – сообщало это прикосновение.
Паньшин провел жирной рукой по аккуратно подстриженным седым волосам.
– Ты не собираешься превращать мой клуб в филиал угрозыска, Алексей? – поинтересовался он. – Доктор Шнейдер пришел сюда отдохнуть.
– Вот как? Мне казалось, он очень спешил домой. Ну так как, доктор Шнейдер, были ли новые обращения, какие-либо
Скандинавский барабанщик устроился на своем насесте и начал легонько постукивать по инструментам, словно узник, проверяющий стены своей новой камеры. Казалось, это еще больше нервировало Шнейдера. Воронцов продолжал смотреть ему в глаза, уменьшая эффект присутствия Паньшина и его подручного.
– У меня… возникли подозрения по поводу двух новых пациентов. Я еще не проводил анализы, но у обоих проявлялась обычная реакция на плохо очищенный героин, особенно у того, который раньше сидел на метадоне. Вы полагаете, прибыла новая партия товара?
– Весьма вероятно. Ваша информация вроде бы подтверждает это. В любом случае это полезные сведения.
Басовый барабан угрожающе рокотал. «Марш осужденных на эшафот», подумал Воронцов.
Бас-гитарист вышел на сцену и быстро взял несколько аккордов, склонившись над инструментом. Звук был глубоким и выразительным. Шнейдер, Роулс, Паньшин. Картина выглядела заманчиво даже в первом приближении.