Абсолютное оружие

– Да! – во взгляде седого богатыря плеснулся расплавленный металл. – Полковник Кудряшев являлся законченным педофилом-садистом и регулярно «забавлялся» с похищенными девочками, которых держал в подземных камерах на цепях. Многие умирали! Мы освободили десятерых, а сколько погибло? В дальнем конце подземелья отчетливо видны несколько свежих захоронений. Наверняка есть еще… более старые… По словам девочек… Как тебя звать?! – мускулистый палец Логачева ткнул водителя в болевую точку.

– Сер-ге-е-е-е-е-ей-й! – скорчившись, провизжал тот.

– По словам девочек, их похищал некий «дядя Сережа» на красивой иномарке, – сквозь зубы продолжил Васильич. – В гараже мы нашли, кроме служебного «Вольво», серебристую «Ауди». Видимо, на ней… – Логачев осекся, прокатал на скулах желваки и, взяв себя в руки, добавил: – Поехали к Нелюбину с Рябовым. Надо допросить животное!!! Кстати, на лапе у него тоже «фирменный знак» «А.О.»…

Глава 11

– Это, как оно там?..

– Козломов, – сверившись с документами водителя, подсказал я.

– Оно здорово как… В общем, можно колоть без опаски! – завершив медосмотр, заявил Акинфиев и с отвращением отвернулся от раздетого по пояс, вздрагивающего в ознобе Дяди Сережи. (Логачев успел рассказать судмедэксперту о похищениях девочек.)

– То есть не сдохнет до завершения допроса? – уточнил Рябов.

– Не только до завершения, но и дальше будет благополучно здравствовать… если ему позволят, – в обычно добродушных глазах Андрея полыхнула ненависть.

– Не беспокойтесь, не позволим, – заверил Нелюбин и распорядился: – Приготовьте ЭТО к процедуре!

Два дюжих прапора грубо схватили Козломова, швырнули на оцинкованный стол и закрепили его конечности в специальных зажимах.

– Не надо психотропки, умоляю! – по-собачьи проскулил Дядя Сережа. – Я все… все как на духу! Клянусь!

– Заткнись, падаль! – грозно посоветовал сидящий рядом Логачев. – Иначе помогу! – он недвусмысленно продемонстрировал мозолистый кулак.

Козломов испуганно притих.

– Вводите препарат, Андрей Васильевич, – сказал Нелюбин.

Акинфиев без особых церемоний воткнул шприц в вену на волосатой руке.

– И-и! – по-мышиному пискнул пленник.

– Ну-у-у, дерьмо! Редкостное! – покачал головой седой богатырь.

Через две минуты Козломов расслабился, перестал дрожать. Глаза у него затуманились, дыхание участилось. На лбу выступил зернистый пот.

– Я сам проведу допрос, – упруго поднявшись, Борис Иванович подошел к столу…