Снова наемник

– Что, милый? – зло спросила она. – Рад мне? А знаешь, почему я здесь?! – Татьяна сорвалась на крик. – Чтобы спросить, помнишь ли ты, что обещал мне! Помнишь ли свои заверения в любви до гроба! Говори! – подстегнула она криком отскочившего назад и сжавшегося у стены Эмира.

– Танюшка, – пролепетал он, – я люблю тебя, слышишь? Милая… – Негромко хлопнул выстрел. Схватившись за живот, Игорь, боком чиркнув по стене, свалился на пол. Снова раздался негромкий выстрел. Стукнувшись затылком о стену, голова Игоря с кровавой точкой на лбу коснулась подбородком ключицы.

Татьяна обернулась и увидела пистолет в руке отца.

– Ты что сделал? – шепотом спросила она.

– Собаке собачья смерть, – спокойно ответил он и шагнул к двери.

– Ты что сделал?! – истерично закричала она. Вскинув пистолет и, зажмурясь, нажала на курок. Пистолет сухо щелкнул.

– Я не хотел, чтобы ты всю жизнь мучилась из-за того, что убила пусть никудышного, но все же человека. Это очень тяжелый груз, – он вздохнул, – когда по твоей вине погибает человек.

– Гад! – истерично крикнула Татьяна и бросила в него браунинг. Пистолет глухо стукнулся о стену и упал рядом с Якиным. Он повернулся и несколько мгновений смотрел на него, потом быстро вышел. Хлопнула дверь.

Услышав щелчок ключа с той стороны, Татьяна с визгом бросилась к двери.

– Открой! – закричала она. – Немедленно открой! – и ударила в дверь кулаками. Дверь приоткрылась.

– Успокойся, – посоветовал ей отец. – Мне нужна твоя помощь. Иди к себе и прими холодный душ. Очень помогает. Иначе ты ночью будешь мучиться от кошмаров. Во сне будешь постоянно стрелять в меня.

– Зачем ты так? – простонала она и, мгновенно побледнев, рухнула на пол.

– Врача! – крикнул Якин.

– Где Зинка? – Рошфор растерянно посмотрел на Ракова. – Она не была у тебя?

– Нет. Ее, наверное, отец забрал, – испуганно сказал Раков.

– Наверно, ты прав, – хмуро согласился Рошфор. – Тогда дело швах. Паулюс все приберет к рукам. Правда, с другой стороны, это и хорошо. – Внезапно передумав, он повеселел. – У нас не будет хозяйки. А то она, стерва, на все лапу наложила. Теперь меха полностью наши. И с Москвой будем говорить по-другому. А то за полцены отдаем.

– Ты думаешь, Палусов оставит нас в покое? – с надеждой спросил Раков.

– Если узнает об алмазах, – кивнул Рошфор, – то да. А он, судя по всему, узнал о них.

– Почему ты так решил? – не понял Раков.

– Хотя бы потому, – хмыкнул Рошфор, – что сам приехал к нам. Неужели ты думаешь, что он стал бы светиться, если бы не знал об алмазах? О его деятельности знают все. Но ничего предъявить не могут. Чисто работает Василий Антонович. И связи большие. Да не какие-нибудь районные прокуратуры, у него в Москве лохматая лапа есть. После ГКЧП многих его знакомых вроде подобрали. Но потом, сам знаешь, всех отпустили. К тому же он до сих пор, как говорится, передает свой опыт молодым.