– Отставить! – рявкнул Анджей.
– Убью суку! – снова рванулся Каток. Резкий удар в подбородок выбил из него сознание.
– А ты, сука, – присев, Анджей плюнул в лицо начавшему дышать Павлу, – мразь по полной программе! Вот тебе, дух, мой совет – собирайся и мотай отсюда. И если еще слово скажешь ей или пацаненку, пришибу. Не сам, но прибьют, это точно. У тебя десять минут, – посмотрел он на часы, – чтобы забрать свои шмотки и исчезнуть. Если надо куда отвезти, доставим.
– Здесь тебе не Африка, – сипло проговорил Павел. – И вообще, кому ты веришь?
Резкий тычок сложенных пальцев под ключицу заставил Павла взвыть.
– Я воевал с тобой, – процедил Анджей. – И думал, что еще придется. Я считал тебя хорошим солдатом, но настоящий солдат не предает родину. А жена и ребенок – это родина каждого. Пожалуй, единственное, что дороже страны, которой ты присягал. Жене можно изменить, такова природа мужиков. Но предать ребенка, сделать так, чтоб он боялся тебя, – это поступок суки. Вот как мы сделаем. Я отправлю тебя в Ирак. Там сейчас находятся три наших подразделения. Все из славянского батальона, потому что своих французы жалеют. Уедешь на полтора года. Я позвоню Пюрену, и он все сделает. Уезжаешь сегодня же. – Он посмотрел на часы и покачал головой: – Хотя не успеешь. Сейчас я с Пюреном связаться не смогу. Поедешь с нами.
– Может, я останусь? – вздохнул Павел. – Я понимаю, что виноват, и не хотелось бы…
– Поехали, – сказал Анджей. – Собери все, что с собой возьмешь.
– Лида, – Павел повернулся к жене, – прости. Я врал тебе, что войну вспоминаю. Просто не знаю я, что делать. Прости. И Кольке скажи, пусть простит. Я вернусь, и все по-другому будет.
– Если вернешься, – усмехнулся Сергей. – А ты, полковник, очень красиво говорил о таких жабах, как он, и тут же пихаешь его туда. Подставляешь тех, с кем он там окажется.
– Я знаю, куда он поедет, – усмехнулся Анджей. – Пюрен его в теплую компанию определит. Команда «игрек». Надеюсь, вы знаете, кто они такие.
– По-русски – отморозки, – сказал Сергей. – Каратели, – пояснил он смотревшей на него Лиде.
Опустив голову, Павел пошел в комнату.
– Пять минут, – громко предупредил его Анджей, вытащил пятьсот евро и положил на стол. – Это вам.
– Не надо, – сердито проговорила Лида. – Я…
– Да у тебя сын растет! – рявкнул Анджей. – А он, дух, набрал сегодня в ларьке как раз на твою суточную зарплату. Он заработает, я с него долг получу.
– Слушай, киска, – заглянул в окно ларька полный мужик, – ну дай в долг пивка. И курева трохи. Мы, сукой буду, вернем.
– Вернем и на чай оставим, – поддержали его трое стоявших рядом мужчин.
– Идите отсюда. – Продавщица закрыла окно.
– Да ты что, шкура! – заорал полный. – Открой, шкура! Я тебя сейчас спалю, тварь!