– Садись в машину, – тихо сказал он. – Тебя срисовали и, кажется, послали перепроверить. Ты показал какую-то ксиву…
– Кто в машине? – увидел подъезжавшую «восьмерку» Бабич.
– Светлый, – ответил Казбич, – Леха Светлов. Мы с ним с Питера сдернули. В розыске он, поэтому его не тронули. Он сейчас тоже вроде наймита. В группе.
– Поехали, – усаживаясь сзади, сказал Борис.
Малика взглядом проводила тронувшиеся «Жигули» через оптический прицел и только потом, повесив винтовку на плечо, присоединилась к вышедшим из дома ребятам.
– Домой, – тихо проговорил Денис.
«Восьмерка», притормозив, свернула во двор частного дома и остановилась. Бабич молча осмотрелся.
– Здесь я живу, – выходя, сказал Казбич, – и Светлый. Мы…
– Чей домик? – перебил его Борис.
– Моей тетки, она год назад умерла.
– Духи заходят? – спросил Бабич.
– Нет. Мы вроде как в ополчении. Командиром у нас считается Гилаев. Он здесь популярная личность, близкий друг Басаева. А Шамиль, можно сказать, правит бал. Нас собрали в группу для диверсий…
– Ты откуда сам? – обратился Борис к блондину.
– Питер.
– Как же ты сюда попал?
– Я говорил, – напомнил Казбич, – решили здесь, в независимой Ичкерии, отсидеться. А теперь отсюда хрен выберешься.
– Как ты понял, – спросил Борис, – что меня пасут?
– Так мы их знаем, – ответил за Казбича Светлый. – Это что-то вроде патруля. Они постоянно ходят и выцепляют тех, кто им подозрительным покажется. Ты еще легко отделался, обычно они утаскивают проверять. Но ты что-то ему показывал, что?
– Сто пятьдесят баксов, – без тени улыбки ответил Борис. – Одной бумажкой.
Светлый рассмеялся. Казбич усмехнулся.