Эта война еще не кончилась

– Я говорил, – повторил тот, – их ищут. Мы вышли на двух солдат, но это не они. Мы освободили уже девять человек, при этом потеряли убитыми троих. Сейчас многих заложников увозят в горы, там ведутся строительные работы, готовятся к обороне. Строятся убежища, склады, ночевки. Если боевикам удастся пересидеть зиму, летом снова может начаться война. К тому же они рассчитывают на вмешательство Запада. И вполне возможна помощь талибов. Вот ты сказал, – обратился он к Богатырю, – что мы ничего не делаем. Приехал Гантамиров и собирает чеченское ополчение. Вместе с армией мы будем уничтожать боевиков. Конечно, если армия уйдет, как это уже было, то…

– Хорош вам, – буркнул Борис, – политики хреновы. Нам свои вопросы решать надо, парней искать. Я как вспомню Мишку, не по себе становится. А увидел, как головы рубят, вообще караул. Представляете, что с ними делают? Может, сначала просто работать заставляли, ну, пару раз отоварили. Но сейчас, когда армия вот-вот на шею наступит и удушит гадину, вполне могут и пришить. А уж измордовать – запросто. Просто потому, что русский. У какого-нибудь духа родственника пришьют, он прикатит, русского из ямы выволочет и запросто кинжалом живот вспорет. Надо выходить на Юрку и Сашку, – взглянул он на Салима. – Если вы думаете, что за просто так, то…

– Не надо так говорить, – недовольно прервал его чеченец.

– Ну извини! – усмехнулся Борис.

– Я вот о чем хотел с вами поговорить, – сказал Салим. – Нам известно, что хаттабовцы наполняют цистерны химикатами. Хлор, аммиак и еще что-то. Вероятнее всего, они готовятся их взорвать, если армия войдет в Грозный. Мы хотели бы узнать, где именно будут устанавливать цистерны. Помогите ей, – посмотрел он на Малику, – ее знают, и…

– Нас тоже уже знают, – усмехнулся Борис. – Но подстрахуем. Только о парнях надо узнавать, – повторил он.

– Мы делаем все возможное и обязательно выйдем на них.

– Только бы не опоздать, – буркнул Богатырь.

Юрий застонал и пошевелился. Упираясь руками в настил, попытался приподняться, но не смог.

– Дела… – промычал Александр. – Вытаскивают и снова молотят. Прибили бы, что ли…

– Мама, – промычал Юрий, – папка, помогите. Мама… – Он заплакал.

Сашка вздохнул и почувствовал боль во всем теле.

– Озверели, – буркнул он. – Значит, плохо им там.

– Нам не лучше, – сказал Александр.

Открылся люк.

– Принимайте, – раздался насмешливый голос. Сверху упало тело.

– Духи!.. – простонал Сашка. Постанывая от боли, с трудом сел. Пережидая боль, замер. Осторожно выдохнув, провел ладонью по избитому, окровавленному лицу и, потеряв сознание, завалился на спину.

– Сашка! – стал подползать к нему Юрий. – Сашка, держись. – Его распухшее правое колено от соприкосновения с грубой неструганой доской взорвалось сильной болью, и он потерял сознание. Под люком лежал окровавленный кусок мяса. По-другому назвать туловище человека без рук, ног и головы было нельзя.

– Собаки! – раздался вверху голос. – Скоро вы все такими будете.

– Они, наверное, сдохли, – усмехнулся другой. – Если бы меня так били, умер бы.