– Ничего я не подумал! Привычка! А выпить? Что ж? Выпить можно! Сало, говоришь, свежее?
– Гляди сам!
Голонин достал сверток, развернул. На стол аппетитно лег приличный кусок сала, с двойной толстой прослойкой мяса, плотно нашпигованный чесноком.
– Да-а, – оценил бывший капитан товар, – закуска знатная, что и говорить! Под нее не только полбанки раздавить можно. Устраивайся. Да занавески зашторь! Чтобы с улицы видно не было. А проверяют меня, – неожиданно вернулся к заданному ранее вопросу Коновалов, – только по телефону, из Верхотурска, с часу до трех. Это, значит, чтобы службу бдил, не спал, короче!
– Режь, Егорыч, сало, а я звонок один сделаю. Ты не против?
– Куда звонить собрался?
– На прииск! Начальнику, Жилину.
– А! Дружку своему? Не поздновато?
– Нет, в самый раз.
– Как последняя рыбалка?
– Да никак! Нажрались только. У водилы Жилина, Филиппа, как раз день рождения выпал, вот и вдарился молодняк по пойлу. С утра, правда, взяли пару десятков кило, но это, сам понимаешь, баловство одно!
– Сейчас по новой, что ли, собираетесь?
– Не знаю, намекал Сергеич, как приезжал, хочу вот уточнить. Он же знаешь какой? Не смотри, что ему едва за тридцать перевалило, привык, чтобы все по его было. Нагрянет, а у меня не готово ничего! Будет мозги парить!
– Ну, звони! Только линию долго не держи!
– Я быстро!
Яков Петрович набрал номер. Скрип и шум мешали, но сказать главное удалось, правда, немного повысив голос:
– Алло? Жилин? Дмитрий Сергеевич?
– Да! Кто на проводе?
– Не узнали? Петрович я! Голонин Яков Петрович!
– Все! Понял, говори!