Петров проделал манипуляции с сотовым телефоном Вишнякова, выведя из него два провода. Один с динамиком на конце, другой через штекер вставил в небольшой аппарат, в котором находился и миниатюрный магнитофон. Вставил динамик в ухо:
– Позвоните и говорите что-нибудь, Эдуард Геннадьевич!
– Что именно?
– Стихи читайте или анекдот какой, главное, непрерывно говорите минуты три, мне нужно настроиться!
Эдик что-то прочитал по памяти из Пушкина. Петров поманипулировал с кейсом. Затем снял наушник:
– Достаточно, Эдуард Геннадьевич! Ну, с этим все, перейдем к городскому телефону – кто знает, через какой номер бандиты выйдут на связь?
Подготовив и телефон городской сети, все трое сели в кресла и стали ждать.
Звонок раздался по сотовому и ровно в 10.00!
Вишняков схватил трубку, Петров включил свой аппарат.
– Алло! Это Вишняков.
– Дмитрий Петрович? – Голос измененный, но без акцента.
– Да, это я! Слушаю вас! – Дмитрий Петрович старался говорить твердо. Но нервные нотки, иногда проскальзывающие в его голосе, выдавали сильное волнение.
– Как вы уже, наверное, догадались, ваша дочь у нас! Спешу успокоить, она в порядке, обеспечена всем необходимым, и ей ничего не грозит! Пока не грозит.
– Что значит пока?
– Пока мы с вами не найдем общий язык и вы не согласитесь заплатить нам определенную сумму, ну скажем, три миллиона долларов! Вот что означает, что Вике пока ничего не грозит! Пока мы будем вести переговоры и совершать сделку! Понятно вам?
– Понятно! Но три миллиона?!! Вы хоть понимаете, что запрашиваете запредельную сумму, которую, при всем моем желании, мне не поднять?
– Перестаньте плакаться, Вишняков! Мы могли бы прямо сейчас подсказать вам, где взять эти три «лимона», причем без особых проблем, но вы не вняли нашим советам и разговор прослушивается! Зачем вы не послушали нас? Думали, только ваши люди обладают современной техникой? Ошиблись, Дмитрий Петрович! И эта ошибка или, скажем так, ослушание немедленно скажется на содержании вашей дочери. Ее обслуживание значительно ухудшится. А в дальнейшем, если вы по-прежнему не перестанете пытаться что-либо предпринять против нашей воли или нас самих, то ее содержание будет ухудшаться прямо пропорционально вашим враждебным действиям. И так до тех пор, пока не сойдет на ноль и вы не начнете получать свою прелестную Вику по частям, очень мелким частям! Все! На раздумье – неделя. Ровно через семь дней, в это же время, второй сеанс связи. Я уверен, он будет иным со всех точек зрения. Все! Привет всем!
После этих слов трубку положили. И Вишняков буквально взорвался. Гнев его был направлен на Петрова.
– Ты говорил, никто ничего не узнает про прослушку, так? И что вышло? Тебя вычислили вместе с твоим гребаным прибором, а Вику сейчас кинут куда-нибудь в яму! Ну?..
– Прекратите истерику, Дмитрий Петрович, враг блефует! Иными словами, берет на понт! Ничего они не поняли и не могли понять, уверяю вас, иначе при включении противоборствующей системы у нас сработала бы блокада. Я запрограммировал наш прибор на автоматическое отключение. Отключения не последовало! Так что ничего они слышать не могли, даю голову на отсечение. Просто в их среде есть специалист, знакомый с подобными штучками, вот он и проинструктировал противника о том, что подобная радиоигра может иметь место! Не более, Дмитрий Петрович! – очень спокойно, словно объясняя урок, ответил на реплики в свой адрес Петр Петрович. – Но сумму они действительно запросили слишком уж большую, даже для вас, Дмитрий Петрович. Как мне кажется, хотя я не могу знать всех ваших финансовых возможностей.