Диверсант-одиночка

22
18
20
22
24
26
28
30

– Спрашиваешь, что за новость? В принципе, их две. Начну с той, что касается твоего решения убрать меня.

Карасев изобразил изумление. Неумело изобразил. Не успел войти в роль:

– Убрать тебя? Но с какой стати?

– А с той, гаденыш, что мне стало известно о твоих делах с неким Атабеком, он же Ваха Караханов, и с известным кровавым полевым командиром Масудом!

Карасев дернулся к столу.

Полухаров толкнул его на диван:

– Не дергайся, Швабра, ты уже додергался до самого не могу.

Майор прошел к столу, открыл верхний ящик. Увидел боевой пистолет «ПМ». Спросил:

– Неужели смог бы выстрелить? Хотя о чем это я? Конечно, смог бы. Ради денег ты готов тысячи людей положить. Но твоя затея провалилась, и те отморозки, которых ты послал к моему дому вместе с Эдиком Гуагидзе и госпожой Хакимовой, уже наперегонки дают показания там, где молчать очень вредно для здоровья. Теперь вторая новость, еще более неприятная для тебя…

Говорил Полухаров, медленно выщелкивая патроны из обоймы пистолета Карасева и бросая их в карман своей куртки.

– Да, еще более неприятная для тебя. Она касается хуторов Шестовский и Васильевский Ростовской области. Ты еще отправлял меня туда в командировку. Так вот, спецназ накрыл логово Атабека-Карахана вместе с Масудом и наркотой, доставленной пятью «КамАЗами». Той наркотой, которая 22-го числа должна была прийти к подвалам-тайникам строящегося коттеджного поселка Хакимовой.

Карасев взвизгнул:

– Я не имею к этому никакого отношения.

– Да? Попробуй убедить в этом следствие.

– Ты что, собираешься сдать меня в ментовку?

– Нет! Я собираюсь передать тебя следователям ФСБ.

– Ты не сделаешь этого! Мы же учились вместе, были друзьями!

Полухаров вздохнул:

– Да, учились мы вместе. К сожалению. Скажи, Швабра, скольких людей ты загубил, сколачивая состояние, которым владеешь сейчас? И сколько ты еще готов загнать в могилу, чтобы стать еще богаче? Еще могущественнее? Тысячи? Десятки тысяч?

– Я никого не убивал, не губил. Ты не знаешь, что такое бизнес, ты не имеешь понятия, что за законы правят в нем. Сейчас выживает только сильнейший.