Али принес ведро воды. Выплеснул и на Ольгу, и на Сергея. Холодная вода тут же привела в чувство обоих. Женщина тихо спросила:
– Мы где, Сережа?
– Там же, где и были!
– Нас убили?
– С чего ты это взяла?
– Но этот мужчина стрелял же в нас? А… – увидев чеченца, ей вдруг все стало ясно.
Этот бородатый человек спас им жизнь. И рыдания сотрясли тело. Сергей поднялся, прислонив Ольгу к стене.
– Пусть поплачет. Это скоро пройдет.
– Пройдет, – подтвердил Али.
– Но ты, черт нерусский, как здесь оказался? Ты же должен был уйти?
– А Гофман? А Ваха? А месть?
– Где же ты был все это время?
– В городе много чеченцев живет. Приютили. Документы сменил. За усадьбой постоянно следил. Радовался, когда Тамару спасли. Твоя работа? Можешь не отвечать, знаю – твоя. Молодец! Потом, когда стало известно, в каком состоянии освободили дочь Гурама, понял, что тот не простит Гофману. А Гофман, как трусливый шакал, не будет ждать удара, постарается удрать. Но один и без архива не пойдет. Не думал, что в подельники выберет тебя. Ошибся.
– Прости, Али, что перебиваю, но получается, что ты знал, где хранится архив?
– Наверняка – нет! Много думал. Решил, что только здесь самое надежное место.
– А про это место откуда узнал?
– Ты милиция, да? Допрос устроил!
– Не обижайся, Али.
– Да не обижаюсь я. Я был в той команде, которая втайне ото всех хоронила здесь Виктора. Иногда сопровождал сюда Гофмана.
– Понятно! Теперь понятно!