– Понял, товарищ прапорщик!
Гуагидзе выкатился из-за задних колес и выстрелил из автомата по склону. Стрелял наугад, не видя целей. Как их не видели и остальные бойцы колонны. Левый фланг пока еще держали четверо бойцов взвода Залепина.
Внезапно откуда-то слева ударил пулемет моджахедов. Это Амин открыл отвлекающий огонь. Фонтаны пыли от пуль выросли перед самыми машинами. Баженов подумал: почему духи не бьют по машинам? Не знают, что в кузовах боеприпасы? Ну и что? Все равно могли бы пробить тенты. И тогда бой закончился бы. Подрыв одного «КамАЗа» вызвал бы подрыв и других машин. Почему же духи не бьют по кузовам? Взвизгнувшая возле виска пуля, срикошетившая от дорожной гальки, прервала размышления офицера, вернув его в действительность. Фланговый огонь заставил его бойцов прекратить стрельбу и вжаться в грунт. Что грозило возможной атакой противника. Надо приводить солдат в чувство. Баженов поднялся и крикнул ближайшему бойцу:
– Передать по колонне! Возобновить огонь по склону. Нас слышат внизу, и помощь уже идет!
Насчет помощи офицер крикнул, особо не надеясь на эту помощь, просто для того, чтобы поднять дух солдат. Но колонна продолжала молчать. Стрелял лишь прапорщик Гуагидзе, который отчаянно матерился на правом фланге, да солдаты мотострелкового взвода, те, что не подпустили к колонне душманов Бабрака. А вот фронт обороны молчал. Баженов вновь крикнул:
– Огонь, мать вашу! Или хотите, чтобы духи вам головы поотрубали?
Солдаты не ответили. Пулеметный огонь деморализовал их. Баженов принял решение выйти на открытую местность. Возможно, этот его шаг заставит бойцов включиться в бой. Он крикнул в сторону горевшей передовой БМП:
– Пехота! Слышите меня? Старший лейтенант Баженов!
В ответ раздался одинокий голос:
– Слышу, старлей!
– Сколько вас?
– Четверо!
– Позицию пулеметчика видите?
– Нет!
– Ну хоть откуда он примерно бьет?
– Из-за большой глыбы земли, что сразу за кустами!
– Накройте его огнем!
– Накроем! А чего ваши баллоны не стреляют? Чего ждете?
– Накройте пулеметчика, я встряхну их!
– Ладно!