– Как ждали, так и ждут! Гоша их в конторе устроил. Но главное не в этом, Вова.
Владимир, затушив окурок, посмотрел на друга:
– А в чем?
– Говорю же, директор испарился!
– Ну, Вася, мало ли куда он подался? Может, с любовницей где отрывается. Хозяйство по большой части простаивает, чего ему в кабинете отираться?
Белугин покачал головой:
– Пласса ты не знаешь! С секретуткой своей он спокойно и в баньке при лесхозе трахался. Жена-то в Переславле. И потом, вот ты мент, скажи мне, почему, коли он пропал, милиция его не ищет?
Кузьмич объяснил:
– Значит, от родных заявления не поступало. Вот и не ищут.
– А тогда, выходит, супруга Пласса знает, где муженек?
– Может быть.
– А заместитель его первый, подельник во всех делах темных, не знает? Как это так? Пласс за копейку удавится, а тут целую колонну кавказцев пропускает?
– Вась! Мне копать надо.
– Погоди, Кузьмич! Я с главбухшей в хороших отношениях, так вот, она мне по секрету поведала, что недавней проверкой из Москвы была изъята вся бухгалтерия лесхоза. Как раз тогда и Пласс испарился. И так, что даже Кочергин – начальник финансов в администрации приезжал пронюхать, куда это директор наш мог деться. А старый хрыч – правая рука Фомина. Следовательно, и Фомин не знает, куда делся один из его вассалов. Что из этого следует?
Кузьмичев вздохнул, переспросив:
– И что же из этого следует?
– То, что повязали нашего Якова Иосифовича!
– Кто?
– Те же менты! Ну, или еще кто круче! Ведь, Вова, ты не знаешь, какие дела Пласс в лесхозе проворачивал. Сколько леса, отборного леса налево ушло. В одну харю директор работать не мог, Фомин не дал бы. Значит, делился директор с главой администрации.
– Тебе-то откуда известны масштабы махинаций с лесом?