– Вчера произошел небольшой инцидент с участием моего сына. Я сразу не разобрался в ситуации, сами понимаете, других дел хватает, а подчиненные поторопились принять решение за меня. И решение неправильное. Тем самым грубым образом вмешались в то, во что не имели никакого права вмешиваться. После того как я узнал все подробности происшествия на посту, то пришел к выводу, что ваш инспектор действовал в рамках закона. Во всем виноват мой сын. Кузьмичев вовремя пресек шалости не в меру разгулявшейся молодой компании. За это инспектора подвергли прессингу. Я хочу исправить ситуацию и лично поговорить с Кузьмичевым. Не подскажете, есть ли у него телефон?
– Есть, Сергей Петрович!
– Назовите номер!
Долматов продиктовал цифры.
– Спасибо! К сожалению, у нас пока часто некоторые чиновники в стремлении угодить начальнику перегибают палку. Но не буду отрывать вас от службы.
– Извините, Сергей Петрович, один вопрос?
– Да?
– Как быть с предписанием прокурора? Господин Ковалевский требует проведения служебного расследования в отношении Кузьмичева. Не выполнить его требование я не могу.
– Понял вас! Уверен, Семен Львович, также введенный в заблуждение, сегодня же отзовет свое предписание.
– Ясно!
– До свидания, Павел Егорович!
– До свидания, Сергей Петрович!
Долматов опустил трубку на аппарат в полнейшем недоумении. Что это произошло с Фоминым? С чего вдруг он проявил такое благородство? Собственного сына признал виновником в конфликте с инспектором ГИБДД! Это неспроста. Или Кузьмичу, этому войсковому разведчику, каким-то непостижимым образом удалось найти противоядие против кучи этих очень ядовитых, смертельно опасных тварей в окружении главной змеи, Фомина? Чудеса, да и только! Но факт остается фактом. Кузьмича решено не трогать!
В то время, когда Долматов пытался понять действия главы администрации, Фомин встретил сына.
Тот вошел в кабинет отца бесцеремонно, по привычке упав в гостевое кресло у журнального столика.
Фомин-старший рявкнул:
– А ну иди сюда, придурок! Развалился, видишь ли! Стоять перед отцом!
Фома, поняв, что отец не в себе, безоговорочно подчинился. Глава администрации уставился на сына.
Затем проговорил тихим, не предвещавшим ничего хорошего тоном:
– Ты что же, сучонок, вытворяешь?