– Все спокойно, Гена?
– Абсолютно, товарищ полковник!
– Что у нас на заставе?
– Все по распорядку дня, личный состав спит, караул исправно несет службу. Часовые меняются строго по времени, через два часа. Резервная смена, как положено, бодрствует, изучая уставы. Начальник караула, видимо, слишком уставной попался, не дает караульным расслабиться. Лично выводит разводящих со сменами к щиту заряжания оружия и постоянно держит связь с постами. Часовые, что под нами, часто отвечают на запросы из караулки.
– Понятно! Служба есть служба! – Полковник поежился: – Черт бы побрал этот местный климат. Днем жара, мать ее, под утро впору в зимник облачаться. Пойду накину бушлат, что-то холодно сегодня. Ты-то не замерз?
Майор, одетый в бронекостюм, ответил:
– Да нет вроде!
– А то и для тебя теплую одежду возьму.
– Спасибо, не надо! Я чувствую себя нормально. Мне что жара, что холод, как-то по барабану. Я же моржую зимой, когда находимся на базе, а потом из проруби в парилку. Такой контраст, знаете ли, закаляет неплохо.
– Ну, смотри, а я приоденусь!
Полуянов скрылся в темноте, чтобы через пять минут вернуться облаченным в теплый камуфлированный комбинезон. Закурил, с удовольствием затянувшись дымом первой после сна сигареты.
В 3.50 прошел вызов по связи. Полуянова вызывал Вересаев:
– «Склон-1», я – «Ургаб»!
Полковник ответил:
– «Склон-1» слушает тебя!
– Вышел в заданный район, жду автомобиль погранцов!
– Принял, жди!
Отключившись, командир спецназа перевел взгляд на заставу.
Там по-прежнему все было тихо. Уснул, что ли, Соколов? В 4.00 его «ГАЗ-66» должен покинуть территорию поста, но пока никаких движений внизу не было.
Полуянов хотел уже вызвать начальника заставы, но в это время майор-пограничник вышел из казармы. Он был с солдатом и начальником караула – прапорщиком. После короткого разговора рядовой проследовал к машине, и в 3.58 крытый тентом «шестьдесят шестой» выехал с территории поста, направившись в сторону Ургаба.