– Что ж, вперед! Марш! Зубов с отделением за мной.
Колбаев увел за собой колонну артистов.
Рудаков вывел Зубова с его прапорщиками к развалинам крайнего в ауле дома прикрывать отход артистов.
Вскоре они скрылись в кустах у родника, и тут же Колбаев доложил:
– Мы в «зеленке», из аула не видны, два троса с приспособлениями для подъема по два человека на каждом, рядом.
– Подожди немного, Равиль!
Майор вызвал Журавина:
– Леша, ты готов к подъему?
– Готов, командир!
– Переключайся на связь с Колбаевым, начинайте подъем артистов.
– Есть!
Рудаков обратился к Зубову:
– Внимание на тыл аула!
Старший лейтенант передал приказ по команде.
А по скале вверх начала медленно, но бесшумно подниматься первая четвертка бывших заложников.
Рудаков вытер рукавом камуфляжа внезапно выступивший пот. В бога он особо не верил, считал, что тот у каждого внутри и свой, как судьба, но сейчас боевой офицер пытался молиться, как умел:
– Господи, спаси и сохрани! Помоги нам, Господи, во имя Отца и Сына и Святого Духа! Помоги, в долгу не останусь!
Тоня замешкалась в кустах, поэтому первая четверка, состоящая из пацанов дуэта, Кардаша и Зояна, которому уступил место Алтаев, благополучно достигла вершины и была встречена капитаном Журавиным.
– С прибытием наверх, господа артисты, прошу за камни слева. Можете понаблюдать пока небо, оно здесь необыкновенно красивое, звездное, и звезды так и срываются с орбит. Загадывайте желания, может, какое и сбудется!
Он обратился к подчиненным у лебедки: