Он находился на половине пути между палатками и столиком, рядом с которым горел костер. От него в его сторону направлялась Олеся в сопровождении какого-то человека. Слева на примятой траве валялся изодранный топик, который был на Розе, и разорванные трусики. Его обдало жаром.
– …Откуда я могла знать? С виду – приличные парни, – расслышал он причитания Олеси. При этом она всхлипывала.
– Что ты натворила! – донесся до него голос с заметным кавказским акцентом. – Что я скажу отцу Розы, когда вернусь? Извини, Сабир, не углядел, как ее русский насиловал, да?
Последнюю фразу мужчина произнес, уже остановившись рядом с Кротом.
– Что? Что все это значит? – глядя снизу вверх то на Олесю, у которой почему-то под глазом образовался синяк, а переносица распухла, то на незнакомого средних лет кавказца, простонал он. – Развяжите! Я что, заложник?
– Ты маньяк, – спокойно ответил мужчина и ударом ноги в лицо снова опрокинул его на спину.
– У-у! – взвыл, немея от страха, диггер и, перевернувшись на бок, подтянул к животу колени.
– Аюп, не надо, – умоляюще почти закричала Олеся. – Давай лучше милицию вызовем!
– Какой такой милиция?! – вскричал человек, которого назвали Аюпом. – Кровь, конечно, уже не смоет позор с семьи Розы, но я хоть как-то оправдаюсь перед ее родственниками.
Затаив дыхание, Крот слушал разговор. От ужаса у него онемел даже язык. Он догадался – его хотят убить. Наверняка Чипа уже убили. Неожиданно из глаз брызнули искры, а в вывернутых суставах захрустело. Вскрикнув от боли, Крот почувствовал, что его поднимают за связанные руки.
Оказавшись в горизонтальном положении, он съежился. Из глаз по щекам катились слезы. Всего колотило.
Аюп грубо толкнул его в спину в направлении костра. Стало заметно светлее. Значит, он проспал половину дня и ночь. Надо же! Как такое могло случиться? Что на него нашло?
Во рту пересохло. Страшно хотелось пить. Мысли ворочались, словно огромные камни, вызывая головную боль.
У костра, закутавшись в одеяло, сидела Роза. Она не сменила своего положения, даже когда Крота вновь толкнули в спину, и он, полетев на землю, задел ее бедром. Лицо похожей на изваяние девушки было покрыто ссадинами и синяками. В спутавшихся волосах – сухая трава. Не сводя взгляда с едва тлеющего костра, она походила на сумасшедшую.
Рухнув на колени, Крот увидел и Чипа.
Он сидел, прислоненный спиной к дереву, глядя куда-то вдаль широко открытыми глазами, и беззвучно шевелил губами. Подбородок, грудь, живот и ноги были в засохшей крови.
– Пойдем, покажу, что твой дружок наделал. – Кавказец словно тисками схватил Крота за шею и повел к палатке.
Обнаженная Наташа лежала, неестественно откинув голову назад. Надувной матрац был спущен и залит кровью. Все тело девушки было в страшных порезах.
От запаха крови и чего-то еще, непонятного, но вызывающего леденящий ужас, Крот рухнул на колени, и его стошнило.
Аюп, схватив его за волосы, ткнул лицом в зловонные остатки непереваренной пищи.