Антиджихад

– Я пойду в противоположном направлении! – крикнул ему Антон и включил фонарь.

– Только смотри под ноги. Не дай бог растяжка…

– Знаю, – успокоил Антон и, развернувшись, медленно двинулся вперед.

Спустился Данила:

– Ну что?

– Пока ничего, – не оборачиваясь, ответил Антон.

Пройдя с десяток метров, он остановился, восстанавливая в памяти ту часть работы Мальцева, которая касалась размещения зарядов. В памяти всплыла одна из рекомендаций: "…фугас целесообразнее всего размещать под несущей конструкцией здания в трех-пяти метрах от фасада…»

Прикинув расстояние до подъезда, он уверенно прошел немного вперед и, замедлив шаг, стал тщательно осматривать стены, потолок и пол. Неожиданно его внимание привлек провод, напоминавший телефонный кабель, выходивший прямо из стены и тянувшийся в сторону от центра города. Привстав на цыпочки, он ощупал его. Верхний слой изоляции стал крошиться прямо в руках.

– Кажется, есть!

– Слава богу, – облегченно вздохнул Линев. – А то столько переполоху наделали. Я побаивался, что зря.

– Погоди радоваться, – предостерег Антон. – Вдруг обычная телефонная линия?

Линев сплюнул через левое плечо и промолчал.

Через несколько минут двое бойцов, аккуратно работая ломами, уже выбирали кирпич. Сразу стало ясно, что клали его здесь наспех. С ходу вывалились несколько штук. Антон посветил в образовавшуюся брешь. В небольшой нише стояло нечто, напоминающее ящик, обтянутый брезентом. Именно от него тянулись провода.

– Ну что? – сгорая от нетерпения, спросил Данила.

– Давай сюда своего шефа, – уступая контрразведчику место, одновременно всучив ему фонарь, сказал Антон одному из солдат. – Снова ваша помощь нужна…

* * *

На четвертые сутки разбора завала, ближе к полудню, под потолком наконец появилась брешь. Забравшись по обломкам на самый верх, Крот посветил в нее фонарем и облегченно вздохнул.

– Все? – спросил, сгорая от нетерпения, Рамзан.

– Дальше чисто, – подтвердил диггер.

– Так, быстрее работаем! – хлопнув в ладоши, прикрикнул на едва державшихся на ногах рабов чеченец.

Все это время работами по очереди руководили он и Питон. Несмотря на то, что через каждые двенадцать часов чеченцы менялись, вид Рамзана оставлял желать лучшего. Он осунулся, глаза были красными, лицо сделалось серым от въевшейся пыли.