— Хорошо! Письменно, пожалуйста, изложите вашу просьбу с указанием данных о счетах, клиенте, которому собираетесь помочь. Доставьте документ ко мне. Посмотрим, что можно сделать. Ничего не обещаю, кроме того, что внимательно изучу вашу просьбу.
— Я не могу сообщить вам ни имя клиента, ни его счет! Понимаете…
И вновь Жданов прервал нефтяного магната:
— Не понимаю! И запрещаю какие-либо оплаты, не оговоренные особыми условиями на время работы комиссии. Надеюсь, вы поняли суть сказанного?
— Андрей Максимович…
— Все, Борис Анатольевич! И попрошу в дальнейшем без веских причин не отрывать меня от работы.
— Но у меня веские причины!
— Так изложите их в письменной форме!
— Не могу! Я…
— До свидания, Борис Анатольевич!
Жданов отключил связь.
Туркин также выключил сотовый телефон, бросив его на стол. Чертов прокурор! Что я должен тебе написать? Что с меня террористы требуют выкуп? Поспешил звонить. Надо было предвидеть реакцию Жданова и придумать вескую причину. Хотя… ничего не вышло бы. Любую его информацию Генеральная прокуратура обязательно проверила бы. И тогда к нему, Туркину, возникло бы еще больше вопросов. Но что же делать? Что делать? Необходимо разруливать ситуацию. Кто может повлиять на Жданова? Только Генеральный прокурор! А на Генерального… стоп… на Генерального может выйти Шахристов. Черт! Как же он забыл о будущем родственнике?
Туркин включил телефон, набрал номер высокопоставленного чиновника. Тот ответил:
— Слушаю тебя, Борис! Еще какие проблемы возникли?
— Да! Но это не телефонный разговор. Нам надо срочно встретиться и лучше где-нибудь вне зданий и машин!
— Даже так?
— Да, Эдуард, так!
— Добро! У меня есть пара часов до заседания Правительства. Подъезжай-ка ты, скажем, к Дому книги на Новом Арбате. Там, прогуливаясь, и поговорим.
— Выезжаю немедленно!
— Если что, подожди меня. Недолго.