Операция «Цхинвал»

— Какой? — трясясь от страха, не своим голосом спросил Толик.

— На столе лежит, — Нуху вывел из себя вопрос, и он сделался пунцовым от злости.

На негнущихся ногах Болтун подошел к столу и взял нож. Его нельзя было назвать оружием. Лезвие гнулось пальцем и было малопригодно даже для резки хлеба.

— Ой, мамочки! — запричитала пришедшая в себя бомжиха. — Убивают!

От неожиданности Болтун выронил оружие на пол.

— Живее! — Нуха преобразился. Он схватил Болтуна за шею и толкнул к женщине. Она попыталась встать, однако в последний момент Нуха снова, уже ступней ноги, сшиб ее на пол.

— Ой! Помогите! — заорала она во всю глотку и с огромной скоростью поползла на четвереньках к двери.

Нуха в два прыжка обогнал ее и двинул ногой по лицу. Она перевернулась на спину.

— За что?

— Почему стоишь? — вне себя от ярости закричал Нуха.

Болтун шагнул к бомжихе, присел на корточки, размахнулся. В последний момент она выставила руки. Лезвие вонзилось в предплечье и сломалось.

От вопля, который вырвался из глотки несчастной, внутри все похолодело. Из раны брызнула кровь. Она зажала ее грязной ладонью и стала кататься по полу. Больше от страха, что сейчас сбегутся соседи, он стал наносить ей беспорядочные удары обломком лезвия по лицу и груди. В разные стороны летели брызги крови.

— Возьми! — раздался откуда-то сверху голос Нухи.

Болтун поднял голову вверх. Чеченец всучил ему разделочный нож, который привезла с собой Татьяна.

Болтун без лишних разговоров взял из его рук оружие. Этого мгновения женщине хватило на то, чтобы вскочить на четвереньки и броситься прочь. Но она уже ничего не соображала. Обезумев от боли и ужаса, бедняга со всего размаха врезалась головой в стену. Отскочив, тут же повернулась всем корпусом в сторону стола. Вид ее был ужасный. Как оказалось, Болтун повредил ей глаз. Из-под века торчало что-то окровавленное и бесформенное. Между тем, вразнобой передвигая конечностями, она устремилась к столу. Болтун вскочил на ноги и кинулся за ней. Бомжиха врезалась теменем в ножку табурета. Болтун споткнулся и налетел на стол. Раздался грохот. На пол полетела посуда, вилки, остатки хлеба. Он тотчас снова выпрямился, занес над головой нож и несколько раз, целясь под лопатку, вогнал его в тело, удивляясь ее живучести.

Женщина завалилась на бок.

— Пожалуйста! — с хрипом и кровью вырвалось из глотки.

«Она не достойна жить, — мысленно проговаривал Болтун, пытаясь вызвать у себя отвращение к этому человеку. — Она наверняка сдала своих детей в интернат, забыла про мать и не сделала в своей жизни ничего полезного». Но как он ни старался, кроме брезгливости, которая, впрочем, притупилась из-за дикого, животного ужаса от того, что он творил собственными руками, ничего не было.

Наконец она резко втянула воздух в себя и распрямилась, выгнувшись на боку дугой. Болтун отскочил, налетев спиной на Нуху. Тот грубо толкнул его от себя, но он удержался на ногах. Тем временем женщина закатила единственный глаз. Рот скривился. На губах появилась розовая пена. Она затихла, а лицо вмиг осунулось и словно стало чище. Болтуну даже показалось, будто она светится изнутри.

Глава 12