Палач в белом

– Пожалуй! – нахально сказал я и передвинул пустой бокал на край стойки.

Пока молодой человек колдовал над бутылкой, распахнулась дверь в глубине помещения, и в зале появилась странная троица. Я как-то не обратил внимания, та ли была это дверь, в которую вышли Макаров с председателем, но проигнорировать явление юных посетителей было невозможно. Не могу ручаться, что за дверью они занимались чем-то предосудительным, но на ум приходило именно это.

Все трое были, кажется, пьяны – во всяком случае, состояние эйфории наличествовало у всех. Впереди шел стройный худощавый юноша с тонкими чертами лица и вьющимися светлыми волосами – эдакая белокурая бестия. Это слово женского рода, но в данном случае оно было как никогда уместно. Ленивые миндалевидные глаза юноши были окружены любовно наведенными тенями лиловатых оттенков, а тонкие губы подведены перламутровой помадой. Одет он был в длинное кожаное пальто, из-под которого выглядывали голые ноги, обутые в босоножки на толстой подошве.

Один спутник этого удивительного юноши был мускулистым крепышом, наряженным в белые тугие джинсы и прозрачную черную майку, под которую просто напрашивался бюстгальтер, настолько нелепо смотрелась она на мужском накачанном теле.

Второй спутник был уже в возрасте и походил на стареющего плейбоя – на нем был ярко-синий пиджак с золотыми пуговицами, широкие черные брюки с идеально наглаженными стрелками, голубая рубашка и шейный платок, подпиравший гладко выбритый подбородок с ямочкой. В руках плейбой держал фотокамеру с лазерным наведением и фотографировал все, что попадалось ему на пути. Он был возбужден и то и дело не к месту смеялся тонким назойливым смехом.

Эта компания выглядела, пожалуй, действительно необычно, и я по неосторожности слишком пристально на нее уставился. Мое невольное любопытство вышло мне боком, и произошло это за считаные секунды – я и опомниться не успел.

Заметив мой любопытный взгляд, накрашенный юноша вдруг резко остановился, смело посмотрел мне в глаза и распахнул кожаное пальто. Под пальто ничего не было, кроме очень узких черных плавок, буквально впившихся в его бледное изнеженное тело. Если он хотел меня поразить, то это ему вполне удалось – такого никудышного мужского тела я никогда раньше не видел. Это был кисель, заключенный в некую форму. Видимо, чувствуя, что ему чего-то недостает, юноша украсил кожу на плечах цветной татуировкой, а в пупок вдел стальное кольцо. Лучше бы он брал пример со своего накачанного товарища в прозрачном пеньюаре. Я сочувственно ему улыбнулся.

На мой взгляд, эти люди заслуживают сочувствия. При всей широте взглядов, привитых нам современными средствами массовой информации, мне трудно представить, как можно испытывать влечение к небритому, костистому и неуклюжему существу, коим является мужчина. В глубине души я сочувствую в этом плане даже женщинам, которым по воле природы приходится влюбляться не в прекрасные нежные создания, а в тех громоздких, нелепых и волосатых громил, которых им посылает судьба.

Однако этот тип истолковал мой взгляд по-своему. Внезапно отбросив в стороны полы шелестящего пальто, которое соскользнуло с его татуированных плеч и плавно слетело на пол, он пронзительно закричал:

– Я понял твой призыв, прекрасный незнакомец! И я иду к тебе! Иду, чтобы сгореть, как бабочка на огне!

Мне еще не удалось полностью осознать значение этого бреда, как вялый юноша одним прыжком оказался у меня на коленях – его правая рука, как лиана, обвила мою шею, а липкие губы ткнулись мне в щеку, обдав меня запахом каких-то ликеров и омерзительных духов. Вдобавок меня на мгновение ослепила мертвенно-белая вспышка – это плейбой пустил в ход свою камеру.

Не могу передать, насколько отвратителен мне был в этот момент накрашенный голый юноша. Но я вовсе не хотел делать ему больно – у меня не было такого злодейского намерения. Просто, растерявшись от неожиданности, я автоматически сделал то, что делает каждый, когда ему на шею садится, скажем, слепень, – смахнул его.

Я смахнул этого типа со своих колен без особого труда – силы в нем было не больше, чем в мухе. С коротким криком, полным отчаяния, он шлепнулся на пол и притворился мертвым. Этот эпизод также был сопровожден фотовспышкой и отпечатался у плейбоя на пленке.

На лице бармена почти ничего не изменилось – пожалуй, он стал чуть-чуть задумчивым, но в события вмешиваться не пожелал.

Зато крепыш в черной маечке почувствовал себя предельно оскорбленным – не знаю, был ли он телохранителем или любовником владельца кожаного пальто, а может быть, и тем и другим, но он поспешил свести со мной счеты.

Хорошо, что я успел сползти с табурета, – он врезался в меня как снаряд, и я едва успел уклониться от прямого попадания. Крепыш, ведомый избыточной энергией, пролетел дальше, сшибая на пути табуреты, и рухнул в итоге на пол, ругаясь на чем свет стоит. Все это было также зафиксировано на пленку неутомимым плейбоем.

Разумеется, такая суматоха не могла пройти незамеченной. Из-за интимно огороженных столиков появились недоуменные физиономии тихих джентльменов. Вышибала Аркадий, похожий на шагающий эскаватор, медленно, но неумолимо направился к центру событий. Фотограф в синем пиджаке прилежно щелкнул и его.

До подхода Аркадия парень в черной майке предпринял еще одну попытку атаковать меня. Испустив гортанный предостерегающий крик, он подпрыгнул передо мной и попытался ногой вывернуть мне челюсть. Может быть, его подготовка позволила бы ему это сделать, но, как я уже упоминал, он был в состоянии опьянения, и теперь все его движения напоминали движения под водой – я без труда уклонился от удара и на этот раз, а когда парень приземлился, для порядка слегка ткнул его кулаком в живот. Он моментально согнулся и сел на пол, а тот, что уже давно лежал на полу, вдруг с визгом вцепился в мои ноги, пачкая мне брюки слюнями и помадой.

В таком положении нас и застали возвратившиеся в зал председатель с Макаровым.

– Что здесь происходит? – вопросил Чердаков – в момент волнения голос у него становился на редкость противным.