Тут вошла Марджи, чтобы объявить насчет обеда. А после того как мы поели, я их покинул. Швейцар хотел было вызвать мне такси, но я сказал ему, что хочу побыть на свежем воздухе. Я и до сих пор хороший ходок, прогулки мне не в тягость.
Клуб «Оазис» находится в самом центре даунтауна. Но в воскресенье город казался вымершим. Я отправился по Ферст-стрит в сторону Линкольн-стрит, особенно не думая, куда иду, зная лишь, что в сторону дома. И должен сказать, что меня неприятно поразило, когда я вдруг оказался на том самом месте, которое рассматривал в оптический прицел с шестикратным увеличением каких-то тридцать часов назад. Желтый пожарный гидрант был мне как старый друг: я фокусировал на нем прицел несколько раз. Кровавые пятна на асфальте рядом с ним казались мелодраматическими и нереальными. Но я не мог заставить себя хоть немного пожалеть эту коротышку. В конце концов, он сам напросился на неприятности.
Я пересек улицу и вышел на правую сторону Линкольн-стрит. То окно было все еще приоткрыто; возможно, оставлено в том виде, в каком его нашла полиция для улики. Через два окна слева от него висела вывеска: «Страховое общество „Северная звезда“ – Джи. Эр. Фенвик, агент». Я надеялся, что у малышки хватит ума держать язык за зубами, но не стал бы биться об заклад, что она именно так и поступит.
Заглянув в мастерскую, я убедился, что Хоффи наконец-то ушел. Ружейное ложе к «манлихеру» было закончено. Классная работа! Я уселся и собрал ружье, просто для того, чтобы посмотреть, как все будет выглядеть в сборе. Хоффи мог себе представить изделие в законченном виде, но я должен был все увидеть воочию. Ружье – вещь тонкая, и мы могли по праву гордиться нашей работой. Потом поставил его в угол, а сам поднялся наверх.
Пока я раздевался, на меня посматривала Грейс с эффектно подписанной фотокарточки, стоящей на бюро.
Грейс – тонкая штучка. Я держал ее портрет на виду, чтобы напоминать себе о собственной ошибке и не повторить ее вновь. Наконец, выключив свет, я отправился в постель.
Глава 10
Когда меня разбудил дверной звонок, я на мгновение утратил чувство времени. Не мог сообразить, сколько его прошло с тех пор, как заснул, – минута, час или целая ночь? Затем до меня дошло, что снаружи все еще темно. Я взглянул на часы. Они показывали начало второго. Выходит, я валялся в кровати всего каких-то пару часов. Звонок раздался вновь.
Я зевнул, включил свет, вылез из постели и вставил ноги в шлепанцы. Единственный недостаток моей берлоги состоит в том, что приходится спускаться по лестнице, чтобы открыть входную дверь, и тогда практически оказываешься на улице. Потом огляделся вокруг в поисках халата и вспомнил, что он в чемодане, который все еще стоит нераспакованным после возвращения с Тополиного острова, А когда извлекал халат из чемодана, увидел пистолет Уити «Пи-38». Звонок нетерпеливо надрывался. Пистолет, так кстати попавшийся на глаза, напомнил мне об осторожности. Я заткнул его за пояс пижамы, подпоясал сверху ремнем халата, вышел через гостиную на лестницу, спустился вниз и открыл дверь. За ней стояла Марджи. Уличный свет падал на нее сзади, поэтому я не мог видеть отчетливо, но мне показалось, что она была одета так же, как и в прошлый раз.
Марджи сделала шаг вперед и внезапно оказалась в моих объятиях.
– Пол! – выдохнула она. – Ох, Пол!
Я потрепал ее по плечу через меха и потянулся вниз, чтобы вытащить пушку, так как она начала скользить вниз в пижамные штаны. Сейчас, конечно, выглядело глупым, что я прихватил ее с собой. Потом закрыл и запер дверь на засов.
– Пошли ко мне, – предложил я и проводил ее вверх по лестнице.
В спальне горел свет, но в гостиной было темно. Я отложил пушку в сторону и потянулся к выключателю.
– Ох, не надо, – прошептала она. – Не включай свет, беби. Я выгляжу как...
– Расслабься, Марджи, – посоветовал я и щелкнул выключателем.
Она медленно, как бы нехотя, повернулась лицом ко мне. Постояв так немного, дала мехам шуршащим потоком соскользнуть с плеч на пол, дабы я мог увидеть полную картину. Кроме мехов, на ней было зеленое платье, вечерние туфли и одна сережка. Не знаю, что мне сразу бросилось в глаза – отсутствие чулок или то, что платье было надето на голое тело, – но мысль о драке пришла в голову мгновенно, и лишь потом я начал вникать в детали. Платье было грубо скомкано, облито спиртным и разорвано от лифа до коленей. Он мог добиться почти того же, просто расстегнув «молнию», но, видимо, разорвать платье показалось ему куда более забавным. Четыре небольшие булавки скрепляли порванные края ткани. Пряжки на туфлях были застегнуты, но концы ремешков до конца не заправлены. Рот Марджи распух от удара. Я усмехнулся:
– Запомнила номер грузовика?
– Он... он изнасиловал меня, – прошептала она. – Проклятье, он изнасиловал меня!
Я не мог удержаться от смеха.
ebooksa