– Слушаю тебя!
– Фарух просил напомнить, чтобы вы к 8.00 прибыли к нему.
– Я в курсе, буду! Как прошла ночь?
– Ой и не спрашивайте, господин Данур!
– Хорошо, закрыли тему. Фарух не отпустил тебя на отдых?
– Нет! По крайней мере, с утра ничего не сказал. Может, после обеда отпустит!
– Я выезжаю!
Отключив станцию, пожелав Зулусу успехов в боевой подготовке, Хуссейн выехал в Байдабо и завернул к себе домой. В кабинете включил магнитофон. Ничего интересного на кассете не было, и Данур собирался выключить запись, когда услышал в наушника сигнал вызова спутниковой системы. Кто-то сигналил долго. Наконец Фарух снял трубку:
– Да? А, Гарри? Ассолом аллейкум. Ты что-то совсем забыл наш городок... согласен, и все же... вот как? А что это Тони так забеспокоился? ... Да, разговаривал, объяснил ему все... что ж, приезжай. Завтра у нас насыщенный день... хорошо, хорошо, хоть живи здесь. До встречи.
Связь отключилась. Было слышно, как Фарух ходит по кабинету, что-то бормоча. Затем он покинул и кабинет, и комнату.
Данур сменил кассету, вновь включил систему. Прошел на кухню, сварил себе кофе. После легкого завтрака вышел из дома, сел в джип и в 7.56 въехал на территорию резиденции. Приняв доклад начальника караула, поднялся в приемную.
Сиад, измученный бессонницей, сидел за столом, бесцельно перекладывая бумаги:
– Еще раз салам, Сиад!
– Здравствуйте, господин Данур. Вы единственный человек, которого я рад видеть в этом гадюшнике.
– Я тоже рад видеть тебя. Фарух у себя?
– Да! Недавно вернулся.
– Он куда-то выезжал?
– Нет, вызывал Иссу, беседовал с ним во дворе. О чем они говорили, не знаю.
– Ясно! Доложи, что я прибыл!
Секретарь поднял трубку телефона внутренней связи: