– Да ничего хорошего. Я бы предпочел, чтобы трап был спущен или все шесть, оставшихся на яхте бандитов находились в зоне обстрела. Но на палубе, где, кстати, установлены пулеметы, всего двое. Где остальные четверо можно только гадать. Рубка пуста.
Дрозденко сказал:
– А катера Данура? Они где-то рядом, в бухте, в зарослях.
Полковник взглянул на капитана:
– Ну и что?
– Как что? Вы останетесь здесь, мы с Алексеем и Вовой Бурмистровым уходим в бухту. Находим катера. На одном из них влетаем в залив и сближаемся с яхтой. Вы, товарищ полковник, открываете огонь по боевикам охраны. Мы в это время поднимаемся на корму судна и начинаем его зачистку. Думаю, что четверо, которых мы не видим – команда судна, вряд ли они окажут нам серьезное сопротивление. А окажут – завалим. Главное, проникнуть на яхту, остальное дело техники.
Крымов посмотрел на Соловьева и Бурмистрова:
– Вы что скажете, товарищи офицеры?
Соловьев пожал плечами:
– А что? План неплох!
Бурмистров вторил майору:
– Да, и, похоже, другого выхода у нас просто нет.
Крымов принимал решения быстро:
– Хорошо, я остаюсь здесь, вы – пулей искать катера. Как найдете, доклад мне. Старший Соловьев!
Майор кивнул:
– Есть!
И спецназовцам:
– За мной, мужики.
Соловьев, Бурмистров и Дрозденко отошли от кромки спуска и побежали в сторону Байдабо. Бухту нашли быстро, а вот катера только после того, как прошли изрядное расстояние по высокой прибрежной траве. Поэтому Крымов принял доклад Соловьева в 6.57. Приказал:
– Выходите, стараясь не шуметь, в море, подходите к заливу, а уж по прямой врубайте моторы на полные обороты.