Виктор Инсаров занял место пассажира в головном «Урале», и водитель тронул машину с места. За ней, как на привязи, следовала вторая.
Командир исполнял роль штурмана. Бойцы накануне тщательно изучили предстоящий маршрут, запомнили каждую мелочь, каждую выбоину на дороге. Сведения о расписании мобильных патрулей военной инспекции они получили лично от генерала Тараненко. В случае непредвиденной остановки он снабдил их документами на передвижение, в которых указывался маршрут: Пули-Хумри – Термез.
Инсаров остался спокойным, даже равнодушным, когда в районе хлопкоочистительного комбината «Уралы» остановил военный патруль.
Старший инспекционной группы капитан Зурабов посматривал то на командирские часы, то на горе-водителя, поймавшего гвоздь напротив хлопкоочистительного комбината. Причем гвоздь оказался сродни разрывной пуле «дум-дум». Колесо «УАЗа» рвануло с таким грохотом, что весь экипаж ВАИ подбросило; капитан грешным делом подумал: неужели моджахеды в городе? И едва не схватился за пистолет. «УАЗ» пропетлял метров пятьдесят и только потом остановился. Водитель – двадцатилетний парнишка – глянул в панорамное зеркальце, потом на командира и спросил:
– Все живы?
– Блин, – ругнулся Зурабов, – ты на мину напоролся?
– Хер его знает, – откровенно ответил пацан. Он первым вышел из машины, обошел ее, пиная по каждому скату, пока добрался до правого переднего; пинать можно было только в обод.
Наряд вышел из машины. Пока водитель менял колесо, ваишники делали вид, что разминали ноги. Смена сегодня выдалась хлопотливая – то на ногах, то в машине. Около двух часов ушло на то, чтобы спровадить на гауптвахту подвыпившего водителя с «шестьдесят шестого» «газона» и поломать голову над тем, куда отправить пару девиц, которых обнаружили в кузове. Потом остановили подозрительный «уазик» с грязными номерами, который, как на грех, петлял в границах их зоны ответственности. Мероприятие рядовое, но требующее осторожности: остановка машины, беглый наружный осмотр, досмотр на предмет наличия оружия, боеприпасов. Водитель тоже оказался подшофе. Пришлось сопровождать «уазик» на сборный гарнизонный пункт задержанных машин, который негласно называли «соборной мечетью».
В одиннадцать вечера конец смены, а на часах 23.40. Непруха, качал головой Зурабов, представляя то, чего не светило ни двум срочникам, входившим в состав наряда, ни лейтенанту: домашний плов с кишмишем, бараниной, крупно порезанной морковью, луком, чесноком. Рис такой рассыпчатый, что невозможно набрать ложку с горкой; а хочется, зараза. Мясо тает во рту. Зурабов вдруг забеспокоился, заторопился. Нет повода заподозрить жену в измене, но он представил, как тает мясо в чужом рту. Он был так голоден, что его мысли попахивали ненаучной фантастикой.
– Давай быстрее! – поторопил он водителя.
– Ща, – ответил тот, – глаз не успеет моргнуть, товарищ капитан.
Он затягивал последний крепеж, когда из-за поворота показался один «Урал», а за ним другой. Зурабов не раздумывал, останавливать ли военные грузовики, он машинально шагнул с обочины на дорогу и отточенным жестом руки указал место впереди инспекционного «уазика». Бросил водителю:
– Хорош копаться, пойдешь со мной.
Инсаров остался в кабине, дожидаясь старшего инспектора, который, демонстративно поправляя оружие, подошел в сопровождении автоматчика.
– Капитан Зурабов, – представился он, бросив руку к головному убору. – Выйдите из машины, пожалуйста. – Он чуть сместился в сторону и встретился взглядом с водителем. – Вы тоже. Приготовьте документы.
С другой стороны подошли еще двое инспекторов: один в чине лейтенанта, другой носил сержантские лычки. Экипированы стандартно: белые шлемы, автоматы, жезлы.
Инсаров показал этому капитану, что не в первый раз имеет дело с дотошной военной инспекцией. Он задержал водителя, забрав у него права, и, присовокупив их к предписанию, передал капитану. Тот принял документы и в первую очередь обратил внимание на предписание. Покивал, озвучив свои мысли:
– Едете из Пули-Хумри?
– Да, там все написано.
– Я вижу. Следуете на склад – читаю: артиллерийского вооружения, войсковая часть 14341. Я знаю эту часть, она относится к 40-й армии.