Но с ними ладно, а то, что после этого мне уже не найти ни Толоконника, ни Мухи, я знал наверняка.
И я сидел притаившись – авось пронесет и меня не заметят…
Тем временем, как ни странно, бесшумный шмон в доме шел полным ходом. Один из ворвавшихся в особняк, наверное, старший, прикрывал парадное, и к нему иногда подбегали его подчиненные, чтобы доложиться, притом шепотом и на ухо. К сожалению, я не видел их лиц – все они были в масках.
И вдруг… всего лишь одно слово, тоже шепотом, но сказано немного громче! Моб твою ять. Волкодав, где были твои глаза и уши до этого?!
Я выбрался из своего закутка и рявкнул:
– Привет, Акула!
Видел бы Кончак, что случилось с его подающим надежды подчиненным…
Акула сначала схватился за пистолет, а затем шарахнулся в сторону, словно ему срочно захотелось посидеть на крохотном диванчике, что стоял справа от входа.
– Бля-а-а…
– Чего уставился? – спросил я, подмигивая. – Своих не узнаешь?
– Волкодав! А, чтоб тебя… – Акула наконец пришел в себя и широко улыбнулся. – Старлей, я тебя всю ночь ищу.
– Радиомаяк помог?
– Ну. Хорошо, догадался искать от центра по радиальным кругам. Сигнал чересчур слаб. Ребята из твоего прикрытия не ожидали, что тебя увезут на тачке… я чуть с ума не сошел. Такой прокол…
– Не оправдывайся. Все в норме. Бывает…
– А ты, как мне доложили ребята, времени здесь не терял. Толоконник тоже в особняке?
– Свалил, сука. Он спелся с Сеитовым. И боюсь, наша операция "Брут" приказала долго жить.
– Сеитов? – почему-то заволновался Акула. – Ты его видел?
– Нет, не сподобился. Но он был здесь. Я слышал их разговор. Что с тобой? Трясешься, как заячий хвост.
– Мы вышли на его секретутку, Анну Исидоровну, и я послал к ней своих ребят, чтобы поспрашивали, где может находиться ее босс…
– Поспрашивали? – переспросил я не без ехидства.