Кабинет оказался просто шикарным. Странно было видеть в глухомани вполне европейский офис с мягкими кожаными креслами и дорогой итальянской мебелью.
Все это еще больше утвердило меня во мнении, что хозяева таинственного комплекса – люди очень богатые и пользующиеся поддержкой в верхах. Пусть не столичных, но областных – точно.
Но больше всего меня поразило то, что кабинет имел окна. Комнаты верхнего этажа вырубили в скале, а оконные проемы при необходимости маскировались специальными ставнями.
Сейчас ставни (или жалюзи) были открыты, и перед нашими глазами предстал во всем своем великолепии малиновый закат. Засмотревшись на чудное зрелище, я как-то не обратил внимания на хозяев кабинета.
Они расположились за громадным столом. Их было двое. Один из них имел потрясающие уши: большие, оттопыренные и прозрачные. Казалось, что сквозь них просматривается закатное небо.
Второй, в отличие от первого, худосочного, был плотный, с широкой шеей и сломанным носом профессионального боксера. Он смотрел исподлобья каким-то отсутствующим взглядом, словно мыслями был очень далеко от этих мест.
Что их роднило, так это цвет волос и смуглая кожа. Оба были чернявыми и носили усы. Этническая принадлежность хозяев кабинета не вызывала разных толкований. Это были представители так называемой "кавказской национальности". Но какой именно, определить с кондачка не представлялось возможным.
– Они? – спросил ушастый, глядя куда-то в сторону.
– Да, – раздался знакомый голос, и тут я увидел, что возле стены слева, на узкой оттоманке, сидит рыжий, допрашивавший нас в сторожке. – Это они.
Куда и подевалась его наглая самоуверенность большого босса. Теперь он напоминал шавку, подобострастно заглядывающую хозяину в глаза в ожидании, когда ей бросят кость.
– И эти… задохлики завалили Чеха и двух охранников? – В голосе ушастого явно слышалось сомнение.
– Вы сами просматривали видеозапись запись слежения… – глухо ответил рыжий, опуская глаза.
– Там мало что можно разобрать.
– Я докладывал о необходимости установки дополнительных видеокамер… где-то месяца два назад.
– Ну и?..
– Получил отказ.
– Разберемся. Но это не снимает с тебя ответственности за побег этих… – Ушастый не нашелся, как нас обозвать, запнулся, но мысль все-таки закончил: – И за смерть наших людей. Ты обязан был предусмотреть подобный поворот событий.
Рыжий виновато промолчал. Но в его красноречивом взгляде, который он бросил в нашу сторону, плескалась дикая ненависть вперемешку с мстительностью. У меня даже мурашки побежали по коже: это же надо было нажить себе такого врага. Теперь ждать пощады не приходится.
Я был знаком с типами, подобными рыжему. Они меняют ради денег веру и убеждения с такой же легкостью, как перчатки. Из таких в свое время фашисты вербовали полицаев, карателей для зондеркоманд, диверсантов, орудовавших в глубоком тылу.
Да и сейчас их немало. За время двух чеченских войн некоторые умудрились не только принять ислам, но и стать более "правоверными", чем истинные мусульмане.