Но вот звук стал гораздо громче, будто его смикшировали, и я едва не свалился с дерева от удивления и тревоги, шибанувшей по мозгам увесистой дубиной. Теперь этот звук не спутал бы с другими и младенец – в нашу сторону летел вертолет.
Кто сюда направляется и что им нужно? Неужто те, кто снарядил нашу экспедицию, забеспокоились отсутствием связи с профессором и выслали спасательную команду?
Перед тем как начать преследование банды, мы привели дядюшку Вилли и его племянников в лагерь, где они и окопались до нашего возвращения. За команду профессора я особо не опасался: у них теперь было оружие и боеприпасы, и что самое главное – вдоволь продуктов. Правда, пришлось несколько унять боевой пыл Франца, горевшего желанием присоединиться к нам с Педро. Пришлось воззвать к его родственным чувствам, объяснив, что он просто не имеет права оставлять наедине с сельвой совершенно беспомощных дядю и сестру.
Впрочем, думать и гадать мне пришлось недолго – из-за невысоких, зализанных временем гор, скрывавших речную излучину, вынырнули две камуфлированных металлических стрекозы явно армейского типа и взяли курс на поселение.
Теперь их услышали, а затем увидели и пирующие бандиты. По переполоху, поднявшемуся в лагере, я понял, что они вертолетов не ждали. Старший из бандитов попытался было навести порядок, но его никто не слушал. Все бестолково метались среди мертвых домов, не зная, что делать – прятаться в сельве или подождать дальнейшего развития событий.
И они не заставили себя ждать. Нацелив тупые носы на кирху, вертолеты дружно снизились, и ураганный огонь из крупнокалиберных пулеметов начал смертельную жатву…
Все закончилось в считанные минуты. В воздухе еще висела пыль, поднятая свинцовым градом, а с вертолетов по штурмовым канатам на землю уже начали спускаться парни в камуфлированной одежде. Они беспощадно добивали раненых и оставшихся в живых.
Я не стал досматривать последний акт этой кровавой вакханалии и быстро спустился вниз. Там меня уже ждал угрюмый Педро с пистолетом в руках.
– Ты все видел? – спросил он, прислушиваясь к редеющим выстрелам.
– Думаю, что наши надежды превратились в прах. Нас опередили.
– Черт!.. – Кестлер грубо выругался. – Если родишься с черной меткой невезучего, так не отмоешь ее и к старости.
– Что дальше будем делать?
– Ноги уносить. И подальше.
– Куда?
– В лагерь, к профессору. Нужно выбираться из сельвы своим ходом. Если, конечно, они, – он ткнул пистолетом в сторону стрельбы, – не побывали там раньше нас.
– Как ты думаешь, кто это может быть? – спросил я, внимательно глядя на взволнованного Педро, который ругался почти не умолкая.
Мне почему-то не понравилась не свойственная ему суетливость. Кестлер был напряжен, как туго натянутая струна, хотя и пытался скрыть свое состояние под маской сквернослова. Хотя… может быть, я и ошибался. Если для меня клад наци был не дороже пустой пивной бутылки – на моих счетах денег хватало, чтобы безбедно дожить до ста лет, – то, похоже, кошелек Педро не отличался солидным весом. Я знавал "солдат удачи", и никто из них не мог похвастаться материальным благополучием по окончании своей опасной и нелегкой карьеры. Думаю, что и поваром Кестлер стал не от хорошей жизни.
– Уходим, – принял я предложение Педро и пошагал в заросли, не дожидаясь, пока Кестлер вскинет на плечи свой рюкзак.
Я почуял опасность, когда было уже поздно. Ярость, так и не нашедшая выход в несостоявшейся схватке с бандитами, притупила чувство предвидения, являющееся краеугольным камнем подготовки мастеров хэсюэ-гун высшей степени посвящения.
Я опоздал с прыжком на долю секунды. Педро уже спустил курок, когда я ввинтился в воздух. Боль каленым жалом угнездилась под правой лопаткой, мышцы свела судорога, и только долгие часы тренировок спасли меня от увечья – сгруппировавшись, я мгновенно расслабился и мягко приземлился на руки.