– Скорее, не меняется, а крутится вокруг какой-то дьявольской оси и периодически возвращается на круги своя, – грустно сказал Паленый. – Сначала храмы и церкви разрушали, теперь восстанавливают, притом на прежних местах. Так может случиться и с памятниками советской эпохи.
– Запросто, – поддержал его Володя. – Мы живем по закону маятника: туда-сюда, влево, вправо, от пьяного веселья до кровавых разборок, от вольницы НЭПа до принудительных коммун, от развитого социализма до здорово подпорченного нашим варварским менталитетом капитализма.
– А ты, оказывается, философ.
– Был. Пока не пошел в армию. Я учился на историческом факультете университета, а там нет военной кафедры. Вот меня и загребли…
– Диплом получил?
– Нет. Не захотел возвращаться, записался на сверхсрочную.
– Почему?
– После чеченской бойни не мог представить себя в образе учителя возле доски с указкой в руках. Я до сих пор стараюсь не смотреть детям в глаза. В детских глазах отражается светлый, радостный и счастливый мир, а мы в них – то есть, взрослые – как соринка размером с бревно.
В ответ Паленый лишь угрюмо кивнул. В этот момент он подумал, что и на его душе, похоже, лежит камень из той же корзины.
– Как можно вычислить место засады со стопроцентной точностью? – озадаченно почесав затылок, задал Володя риторический вопрос. – От дачного поселка до центра тридцать четыре километра. Примерно треть пути идет по лесам и полям. Затем маршрут пролегает по пригороду, где тоже хватает укромных местечек для снайпера. И пути отхода отменные. Здесь столько улочек и переулков – сам черт ногу сломит.
– Вариант нападения по пути следования отметается напрочь, – уверенно заявил Паленый. – В этом я убежден.
– Откуда у вас такая убежденность?
– Посуди сам: снайпер свое задание провалил, засаду в лесу растребушили; что остается?
– Что? – как эхо повторил озадаченный Володя.
– Город. Центр. Какие объекты в центре наиболее охраняемы?
– Здания мэрии, городского управления внутренних дел и службы безопасности. Естественно, не считая офисов некоторых очень крутых фирм.
– Где самая густая тень? Под фонарем. По идее, у входа в управление и я, и моя охрана должны утратить бдительность. Действительно, чего нам опасаться? Вооруженные постовые, сотрудники правоохранительных органов в штатском со стволами подмышкой, входящие и выходящие из здания, видеокамеры наружного наблюдения… Меткий выстрел со снайперской винтовки с глушителем – и дело в шляпе. Никто ничего не увидит и не услышит. Пока устаканится переполох, можно двадцать раз уйти с места засады.
– Чересчур большой риск, – возразил Володя. – Я бы на это дело не пошел.
– Ты – да. А вот наш "знакомый" незнакомец – запросто. Похоже, снайпер – очень решительный и хитроумный тип. Вспомни, как он замаскировался на дереве. Сидел у всех на виду неизвестно столько времени (наверное, с ночи) и его никто не заметил. И это притом, что здесь везде много глаз охранников, и не только твоих подчиненных, но и тех, кто дежурит на соседних дачах.
– И все равно ваше предположение не выдерживает никакой критики.