Кровь за кровь

– Давай проверим, – я решительно ступил на паперть. – Даже большим грешникам вход в святую обитель не заказан.

Плат немного поколебался, но все же последовал моему примеру.

В церкви царил полумрак. Неяркий свет робко проскальзывал внутрь через узкие стрельчатые окна-витражи, рисуя на чисто выскобленном деревянном полу красные, синие и желтые треугольники и квадраты. Несколько свечей перед иконами мерцали успокаивающе и безмятежно, совсем некстати навевая мысли о бренности бытия. В церкви, как и в деревне, тоже не было ни одной живой души.

– Никого нету… – тихо и робко сказал Плат.

– Никого, – подтвердил я с недоумением.

– Линяем?

– Ну…

Мы довольно неуклюже перекрестились и, положив несколько купюр в кружку для пожертвований, направились к выходу.

Сухонькую согбенную старушку казалось родили церковные стены. Она возникла из ничего, будто ее сформировал дневной свет, вливающийся через входную дверь. Мы поневоле остановились, остолбенело уставившись на возникшую перед нами тщедушную фигуру.

– Здравствуйте, добрые люди, – тихо прошелестела старушка, глядя на нас удивительно ясными и живыми для ее преклонного возраста глазами.

– Здравствуйте, бабушка, – первым опомнился Плат.

– Вы батюшку ищете?

– Да нет… в общем… – Серега смешался и умолк.

– Не думаю, что человек, которого мы разыскиваем, имеет какое-либо отношение к церкви. – Я перевел дух и стал самим собой – разбитным нагловатым малым, которому везде и всюду море по колени. – Его фамилия Тертышный. Знаете такого?

Старушка подумала и отрицательно покрутила головой.

– Не припоминаю, – ответила она с извиняющейся улыбкой. – Здесь много людей пришлых, они в церковь не заглядывают.

– Он невысокого роста, в годах, плешивый, лицо квадратное, брови широкие, рыжие, на левой руке нет указательного пальца… – Я, как сумел, "нарисовал" бабуле внешний облик Тертышного, почерпнутый из беседы с его городской соседкой.

– Антихрист… – Старушка посуровела и посмотрела на нас неприязненно. – Вы к нему по делу или как?

– Еще по какому делу, бабушка… – быстро смекнув что почем, сказал я жестко и с угрозой.

– Он живет… – Старушка обстоятельно рассказала, как пройти к избе Тертышного, чем вызвала в моей душе тихое ликование – есть! попался, курилка!