Но Удод бумажник не отдал. Он лишь помахал им у меня перед носом и уточнил:
– Вы не ошибаетесь?
– Ни в жысть! Точно вам говорю – он. И монограмма, и заклепки позолоченные.
Тиснение… Все сходится.
– Хорошо… – подполковник как будто просветлел лицом.
Он вернул лопатник на прежнее место и закрыл сейф на замок.
– Ну что же, продолжим… – Он сел в свое порядком потертое креслице и снова стал букой.
– Как, разве мы не закончили? – Я изобразил наивное удивление.
– Мы только начали, – скверно улыбнулся своим отмороженным лицом Удод.
Я промолчал, лишь недоуменно пожал плечами. А что скажешь? С ментурой особо не поспоришь. Пусть базлает, я послушаю.
– Расскажите, что вы делали… – подполковник сказал дату, – после полуночи?
– Вам рассказать в подробностях? – Я был сама честность. – Или в общих чертах?
– Самым подробным образом.
– Значится так… – Я снова с глубокомысленным видом уставился в потолок. – Это было, это было… Минуточку… Ага, вспомнил. День, можно сказать, для меня знаменательный. Я вам уже говорил насчет холостяков… Так вам нужно именно после двенадцати? Как скажете… Ну, во-первых, я съел яичницу… по-моему, из шести яиц. Эдакий поздний ужин.
Выпил два стопарика. Маленькие, пятидесятиграммовые. Такая доза мне, что слону комариный укус. Вы пьете водку или предпочитаете вино? Ах, вообще не употребляете.
Разумно, разумно… Долго жить будете. А я вот больше к водочке имею наклонность.
Правда, в последнее время такое дерьмо продают… Самопал, изготовленный черт знает из чего. Уж лучше пить самогон. Все, все, продолжаю. Потом моя подруга пошла в душ… я уже там был, сразу после того, как… Мы, знаете ли, и до двенадцати успели… если не ошибаюсь, два раза…
– Вы издеваетесь надо мною!? – Удод мгновенно почернел от ярости – будто обуглился.
– Помилуй Бог, товарищ подполковник! И в мыслях такого не было. Вы ведь просили рассказать все, притом в подробностях. Вот я и… Ну, а потом мы опять, скажем интеллигентно, прилегли…
– Довольно! – взревел подполковник. – Адрес, фамилия!