– Узнал? – с надеждой спросил Плат.
– К сожалению… – Мне стало так нехорошо, что даже сердце сжалось. – Я помню эту девочку. Она из тех, кого похитили год назад. Значит, моя версия верна.
– Но толку от нее мало. Нужно еще отыскать этот подпольный Голливуд. Как?
– Понятия не имею.
– Поиски порностудии могут продолжаться хрен его знает столько, а мы уже висим над пропастью на такой тонкой нити, что страшно подумать.
– Между прочим, дочка Боба тоже могла попасть в этот капкан.
– Предполагаешь, что детей для студии похищали не только люди Храпова, а еще и "слесарь-мороженщик"? – спросил Плат.
– Не исключено. Так сказать, по индивидуальному заказу. Чтобы меньше людей знало об этой истории.
– Почему именно об этой?
– А представь себе какого-нибудь врага Стеблова, который в один прекрасный момент подсунет Бобу кассету с порнушкой, где фигурирует его дочь.
– Это ужасно… – Серега инстинктивно вздрогнул.
– Не то слово… Можно с ума сойти… Ладно, крути дальше.
Помещение… Обычно кино снимают в специальном павильоне, как я узнал из документальных фильмов. Но подпольное порно, пусть и высокопрофессиональное с точки зрения сценария и режиссуры, никакая солидная киностудия и на порог не пустит; по крайней мере, в нашей стране, где еще очень сильны традиции соцреализма. Тогда где снимали этот фильм? Судя по тому, что мы видели на экране телевизора, комната для постельных сцен была просто огромной. В наших домах сыскать такую очень трудно, если не сказать невозможно. Это был целый амбар, но с большими окнами. Камера захватывала комнату в разных ракурсах и я почти не сомневался, что она не искусственно построенная из щитов-декораций.
– Ты считаешь, что съемки велись на даче какого-нибудь нового русского? – спросил Плат, когда мы начали в очередной раз дискутировать по поводу помещения.
– Теперь я так не думаю. Присмотрись к окнам повнимательней. Разве новый русский позволил бы поставить в своем "замке" такое старье?
– Откуда ты узнал, что они старые? – удивился Серега.
– Конструкция. Нынче такие не делают. Вспомни коттеджи в дачном микрорайоне, мимо которых мы сто раз проезжали. Тонированные большие стекла, арки, металлопластик или качественная столярка, чаще всего не крашенная, лакированное дерево… А здесь окно будто и большое, но разбитое на маленькие квадраты.
– Английский стиль, – не преминул возразить Плат.
– Не возражаю. Только у нас он сейчас не катит. Вот лет тридцать назад – да, было.
– На что ты намекаешь?