Кровь за кровь

– Помогло?

– В какой-то мере. Старушка оказалась уж больно хитра и злопамятна. Но этот момент меня как раз и воодушевил – несмотря на весьма преклонные годы, на память ей грех жаловаться. Такое впечатление, что она работала в разведке НКВД и прошла спецподготовку. Я не понимаю, почему ни милиция, ни служба безопасности не попросили ее поучаствовать в создании фоторобота этого подозрительного работяги. Он и впрямь был очень нестандартный.

– Нестандартный слесарь – это что-то новое…

– Почему новое? Вспомни Храпова и его молодцов. Но и они не тянут по сравнению с тем, кто был в парке. Во-первых, он больше напоминал бомжа, чем нормального рабочего – давно не бритый, в когда-то добротных и дорогих, а теперь мятых и грязных шмотках.

Рабочие обычно надевают сменную одежду, в основном старье, но достаточно чистое – такое, чтобы не замарать тело. Редко кто относится с полным безразличием к своему внешнему виду. Таких насчитываются единицы. Старое – да, но постиранное и заштопанное.

– Это все домыслы, – заявил я достаточно самоуверенно. – Твои или бабули?

– Ты лучше помолчи! – окрысился Маркузик. – Слушай и мотай на ус. Может, поумнеешь.

– Я готов прямо сейчас недостаток ума заменить румяным горячим бифштексом с поджаренной картошкой и порцией холодной водки… – Мне очень хотелось, чтобы мои друзья поняли этот весьма прозрачный намек.

И они поняли. Но, как всегда, превратно истолковали.

– Тебя даже тюрьма не исправила, – ехидно хихикнул Марк. – Пожрать и выпить – вот твое жизненное кредо.

– А мне оно нравится. В отличие от тебя, маминого сыночка, я хожу вечно голодным. Так что, как говорили древние, каждому свое.

– Сильвер, помечтай о вкусной и здоровой пище еще чуток, – подключился к бичеванию старого друга и Плат. – Между прочим, как отметили умные люди, на голодный желудок голова лучше работает.

– Вы садисты и извращенцы, помешанные на работе. Если будете так относиться к моей простительной слабости – ей Богу уволюсь.

– Ладно, не плачь, страдалец… – Плат улыбнулся. – Пока я болтался вместе с тобой в воздухе, Марк набил продуктами и спиртным полный холодильник.

– Так чего же вы молчите, изверги!? Черт с ним, с этим бифштексом, я согласен на колбасу.

– Придется немного потерпеть… – Серега закурил. – Мы должны все обсудить до того, как хмель шибанет в башку. Ситуация сложилась непростая, опасная, и я не хочу повторения истории с "утопленником". Потому что на этот раз все будет без дураков. Нас просто завалят, как мамонтов, и закопают так глубоко, что никакая собака не отыщет.

– Ладно, – смирился я, – продолжай.

– Итак, первое – одежда. Второе, возможно, самое главное – старушка вспомнила, что видела, как этот самый гражданин, когда она шла после опроса свидетелей похищения из парка… – Плат сделал эффектную паузу, – катил по улице тележку с мороженным! И одет он был, между прочим, в белую курточку, а на голове у него красовалась светлая кепка с яркой фирменной эмблемой. Каково, а?

– По-моему, твоя "разведчица" шизует, – сказал я скептически. – Почему тогда в ее официальных показания нет ни слова о чудесном превращении гадкого утенка-бомжа в белого лебедя-мороженщика?

– Как бабуля мне объяснила, она поначалу глазам своим не поверила и подумала, что ей просто померещилось. Но потом, уже дома, она проанализировала случившееся и думает, что не ошиблась – с тележкой был тот самый подозрительный рабочий. А из ее рассказа я понял, что этот мужик и впрямь нестандартный.