– А остальные части?.. – осторожно поинтересовался мой собеседник.
– Тут у меня проблемы. Прапрадед был поляк, прабабушка – гречанка, бабушка – хохлушка, мать – донская казачка, которая почти всю свою жизнь прожила на Украине.
– Не хило… А негров или цыган в твоем роду, случаем, не было? – спросил он, смеясь.
– Намекаешь на мою фотокарточку?
Я был смугл, кудряв и черен, как галка. Уж не знаю, откуда в моей крови появились такие гены, ведь и мать, и отец были русоволосы. Наверное, от прабабушки-гречанки.
– Ну…
– Сие есть большая загадка, – ответил я, тоже улыбаясь. – Об этом неплохо бы поинтересоваться у мамы, но это уже невозможно.
– Почему?
– Мои старики ушли в мир иной.
– Соболезную… – Живчик на мгновение нахмурился и принял скорбный вид. – Извини…
– Не бери в голову. Все там будем. Так что же мы сидим, как засватанные? Наливай.
– О! – радостно воскликнул живчик. – Это по-нашему. Теперь я верю, что ты пусть и не совсем хохол, но казак – точно. Что тоже очень хорошо. Однако для начала давай познакомимся. Антон… – Он протянул мне руку.
Я на мгновение заколебался – сказать правду или соврать? И все-таки я соврал, крепко пожав его квадратную ладонь:
– Меня зовут Вячеслав…
Против истины я погрешил на самую малость – в метрике меня нарекли Мстиславом. Уж не знаю, кому из моих предков пришло в голову дать своему сыну древнерусское имя и по какой причине, но я не очень его любил и праздновал. Оно казалось мне выспренним, чересчур значимым и, соответственно, требовало к себе уважительного отношения, которое должно было выражаться через высокий общественный статус.
Увы, как раз этим я никогда не мог похвастаться.
– Славик, значит… Вот за это мы и выпьем, то есть, за знакомство, – сказал Антон и довольно развязно обратился к еще одному действующему лицу нашей дорожной интермедии, девице с чопорными пуританскими манерами, скромно сидевшей в уголке с книгой в руках: – Не составите нам компанию, дорогуша?
Она внимательно слушала наш треп, делая вид, что увлечена чтением. Едва узрев девушку, я сразу же нашел ей место в своей личной классификации человеческих типов, которая никак не тянула на мировое признание, а тем более – на Нобелевскую премию.
Девице уже перевалило за тридцать, но по всем сопутствующим признакам (мужикам с опытом они достаточно хорошо известны, так что перечислять их не стоит) она еще не состояла в браке и принадлежала, согласно моим псевдонаучным изысканиям, к племени грызунов.
Такие особи сначала усердно грызут гранит науки, чтобы получить высшее образование. Затем с азартом и старательностью вгрызаются в работу, пытаясь отказом от радостей молодости, исполнительностью и повышенной принципиальностью сделать карьеру. А потом, далеко не в юном возрасте, ищут себе достойного мужа-подкаблучника, чтобы грызть его до самой кончины, вымещая на нем злость за свои несбывшиеся мечты и чаяния.