А мне что-то давно не приходилось встречать своих тезок – с тех пор, как ушла в мир иной мама Ильза, моя любимая воспитательница детдома, я перестал посещать Прибалтику.
После смерти мамы Ильзы я по живому вырезал из памяти все воспоминания о моем приютском детстве, в том числе и местность, где находился дом призрения сирот. Эти годы я считал выброшенными из жизни. Иногда мне казалось, что их прожил не я, а кто-то другой, мне незнакомый. А может, я все это видел в кино…
Предположим, что меня вычислят и сдадут ментам. Свидетелей моего пребывания в квартире Светкиной "подруги" нет, сильно наследить я не мог, а значит серьезных фактов, подтверждающих, что имярек Арсеньев имеет какое-либо (пусть и косвенное) отношение к убийству Заварзина, следствию наскрести не удастся.
Я немного расслабился и даже сделал попытку улыбнуться. Говорят, веселая мимика здорово поднимает настроение.
Улыбнулся – и тут же захлопнул коробочку, щелкнув зубами. Черт побери! Сумка!!!
Глядя вперед ничего не видящими глазами, я бесцельно пошарил руками по скамейке, – словно сумка могла там оказаться по мановению невидимой волшебной палочки, которая называется Желание. Увы, мои надежды были тщетны – в наш век добрых чудес не бывает.
Следующей моей реакцией была дикая злость на самого себя. Осел! Какой осел! Оставить на месте преступления улику размером с чемодан – это и впрямь нужно быть полным кретином.
Можно, конечно, сослаться на форс-мажорные обстоятельства. Но это слабое оправдание подходит простому обывателю, а не Иво Арсеньеву, которого долгие годы звали Ястребом, опытному специалисту по нестандартным и весьма опасным ситуациям.
То, что я сейчас не в форме, это и ежу понятно.
Я полжизни ходил по улицам городов (как дома, так и за бугром) словно по минному полю, считая, что все вокруг мои враги и что нужно быть готовым в любой момент отразить нападение – не важно с какой стороны, хоть с преисподней.
Нас так учили; правильно учили – ведь человеку в душу или мозги не заглянешь. Хочешь сохранить собственную жизнь – бди, бди и еще раз бди. Днем и ночью, в кабаке и в постели с женщиной, на природе, когда вокруг ни души, и в рыночной толчее. Расслабился – считай, что пропал.
Естественно, жизнь на гражданке внесла свои коррективы. Существенные коррективы. Временами в городе становилось опасней, чем на передовой. Когда проходил дележ территорий и собственности, стрельба на улицах шла почти каждый день.
Но служба – это одно, а вольная жизнь – другое. Даже если она и не имеет ничего общего со спокойствием и умиротворением. Из души уходит главная заноза – постоянная напряженность, которая закручивает нервы в тугой жгут. И вернуть себя в прежнее состояние очень трудно. К хорошему привыкаешь быстро…
Сумка… Что в ней было? Шаровары, майка, спортивные тапочки, носки, полотенце, мыло и мочалка. Кажется, все. Нет, не все. По дороге я купил какую-то газету – чтобы скоротать время в общественном транспорте.
Документы?.. Нет, все серьезные бумаги и документы я обычно оставляю дома. Беру с собой только проездной и немного денег мелкими купюрами – на всякий случай А также пропуск в спортзал со своей фотографией, который, как я уже знал, служит для местных ментов дипломатическим паспортом. Мне уже приходилось наблюдать, как при виде этой ксивы они сразу берут под козырек.
Поговаривали, что настоящим владельцем спортзала был ныне здравствующий и действующий начальник УВД области, хотя в документах на здание значилась совсем другая фамилия.
Однако пропуск я держал во внутреннем кармане пиджака. Он никак не мог оказаться в сумке. Это обстоятельство подняло мой дух, и я немного успокоился, чтобы более трезво оценить ситуацию.
Спортивный зал, где я тренируюсь, – из привилегированных. Он обходится мне не дешево, зато я точно знаю, что моя скромная персона не вызовет ни повышенного интереса, ни пересудов.
Зал посещают люди солидные и богатые, чаще всего бывшие спортсмены, заработавшие состояние в период приватизации. Они не любят новых знакомств и в полном безмолвии часами гоняют жирок, – как в тренажерном зале, так и сауне – поднакопившийся от щедрот рога изобилия, который опрокинулся на них нежданно негаданно.
Такая атмосфера в спортзале меня вполне устраивала. По натуре я человек замкнутый и не стараюсь находить новых друзей и приятелей где ни попадя. Обычно посетители спортзала лишь вежливо раскланивались друг с другом, при этом не считая нужным подкреплять телодвижения словами.
ebooksa