– Серьезный, – ответил я сухо, надеясь, что она догадается сменить неприятную для меня тему.
– А точнее?
Блин! Вот что мне не нравится в женщинах, так это их чрезмерное любопытство. Удовлетворить его может лишь записной болтун, способный вещать без остановки часа четыре. Например, политолог или депутат. А я не был ни тем, ни другим. И всегда считал, что молчание – золото.
– Это большой секрет… – сказал я шепотом, склонившись к ее уху.
– Я скорее отрежу себе язык, чем кому-нибудь проболтаюсь, – так же тихо ответила девушка и сделала характерный жест, известный в среде уголовников, – сделала вид, что рвет себе зуб.
Интересно, подумал я мимолетно, откуда у этой крошки такие богатые познания в языке специфических жестов?
Подумал, но большого значения нее придал – в двадцать первом веке разнообразная информация буквально льется на обалдевшего обывателя со всех щелей. Сейчас по телевизору чего только не увидишь. Одновременно университет и бордель на дому.
– Верю. Вам – верю, – подчеркнул я многозначительно. – Я выполняю "заказы".
– Простите – как!?
От удивления у девушки округлились глаза.
– Очень просто – помогаю некоторым нехорошим личностям освободиться от нелегкого бремени жизни.
– Это… правда?
Вопрос я не услышал, а прочитал по движению губ.
– Истинный крест.
– Господи…
– Вы испугались?
– Вы шутите, – сказала она неуверенно.
– Такими вещами не шутят, милочка, – сказал я угрюмым видом, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Девушка схватила бокал с каким-то вином и выпила его на одном дыхании. Не хило… Интересно, она притворяется или ее и впрямь поразила моя откровенность?
Жизнь давно отучила меня верить кому-либо. А в особенности женщинам, которые коварны по своей природе.