Четырехмоторный самолет медленно вырулил в начало взлетно-посадочной полосы, взревели двигатели…
Станислав Львович продолжал неподвижно стоять на краю ВПП, пристальным взглядом наблюдая, как в сером мареве зимнего неба растворяется силуэт транспортного самолета. Наконец АН-12 исчез из виду, Крук достал трубку мобильного телефона и, стараясь сдержать дрожь в руках, произнес в микрофон:
– Птичка в небе.
– Спасибо, и до скорой встречи, – ответил ему знакомый голос…
Через три часа на пост ГАИ пришло сообщение о ДТП. Водитель «Мерседеса 320» не справился с управлением, не вписался в поворот и слетел в овраг. Машина перевернулась и загорелась, водитель погиб.
Как установило следствие, «Мерседес» принадлежал банкиру Станиславу Львовичу Круку. Супруга опознала обгорелый труп по личным вещам.
Начавшееся расследование наложило арест на деятельность банка «Контакт».
Через три недели на территорию мятежной Республики Чечня, рыча сотнями двигателей, вошли сборные части федеральных войск.
Часть 1
Золотые рога дьявола
Преступление нуждается в поводе.
Глава 1
За тонированным стеклом служебной «Волги» мелькали кварталы пробуждающейся после зимней спячки Москвы. Столица наконец стряхнула с себя грязный наст, южными ветрами высушила землю и теперь с нетерпением ждала, когда набухающие почки разродятся молодой сочной листвой и буйным цветением.
«Скоро прилетят скворцы», – совершенно неожиданно для себя подумал генерал Каманин. Нынешний начальник отдела специальных операций ГРУ глубоко в душе оставался тем же романтиком, что и тридцать с лишним лет назад, когда его, выпускника Историко-архивного института, призвали в ряды армии. «Пиджак»[1], попав в военную разведку, неожиданно там прижился и, более того, стремительно стал продвигаться по служебной лестнице.
«Волга», шурша шинами, въехала во внутренний двор штаб-квартиры ГРУ. Выбравшись из салона автомобиля, Каманин, широко шагая, направился к подъезду.
Пройдя длинным коридором, начальник Управления специальных операций военной разведки свернул к своему кабинету, потянул на себя тяжелую полированную дверь и шагнул в приемную. Настроение моментально испортилось.
Кроме секретаря-референта, располневшей, но еще не утратившей былой привлекательности Варвары Петровны, в кресле для посетителей сидел полковник Крутов. Кожаная папка в руках начальника боевого планирования мгновенно вернула Каманина из романтических грез в повседневную реальность.
– Доброе утро, – первым поздоровался генерал-майор и, посмотрев на полковника с легкой укоризной, добавил: – Если неделю о начальнике боевого планирования не было слышно, а потом он как снег на голову сваливается и ни свет ни заря уже сидит в приемной, ясно, нас ждут великие исторические события. Верно, Родион Андреевич?
– Так, – коротко ответил Крутов, непроизвольно стукнув себя папкой по ноге.
– А ведь с утра было такое хорошее настроение, и никаких предчувствий, – с досадой произнес Каманин и махнул рукой: – Ладно, пошли в кабинет, пошепчемся. Ты ведь должен окончательно мне испортить настроение.