Двоих боевых братьев из своей группы Андрей больше не увидел никогда – Змея и Тюленя.
Они были единственными, кто после всех коллизий не нашел свое место на гражданке и остался служить в уже Российской армии. Да так и остались в ее рядах навсегда...
Первый погиб в Сербии через год, в 96-м... Второй в Чечне, в 97-м, через два...
...Да... Странным и непонятным было тогда, весной 95-го, его решение ехать в Израиль. Странным для всех, потому что все те, кто его знал тогда, все знали и другое: он категорически не хотел ехать в эту страну и уж тем более оставаться там жить... Но так тогда сложились обстоятельства... Которые иногда бывают намного сильнее нас... Понятным и оправданным этот его отъезд был только для очень узкого круга его друзей... Даже его родители не знали и не понимали, что происходит!.. Судьба!.. А потом его понесло... По городам и весям... И началась вся эта сумасшедшая свистопляска 8 марта 1998-го...
...Андрей опять побродил по кухоньке, ровно два шага «туда» и два «обратно», и «его мысли – его скакуны» неожиданно опять свернули «на старую дорогу»...
«...Чего достиг, чего достиг!.. Эх, Ма! Лучше бы ты никогда не задавала мне этого вопроса в надежде на то, что твой сын „выйдет в люди“!.. Ведь вы с батей всю жизнь положили на это... И вы считали всегда, что именно так должен поступать и я, ваш сын... Да я, если честно, именно так и поступал всегда! Только вот подробности этих поступков... Они не для вашего возраста и не для ваших нервов, теперь уже... Так уж сложилось... Ну, не рассказывать же вам, что ваш сын был представлен к званию Героя Союза и не получил его только из-за внутриминистерских коллизий, в самом деле!.. Ну не рассказывать же вам то, что ваш сын почти шесть лет пробегал по джунглям и горам двух континентов, когда вы думали, что он „сидит“ в Израиле и трудится на каком-то заводишке!.. И не рассказывать же вам, что ваш „дебильный“ сын самолично отказался от высшей награды Франции и дворянского титула вкупе с ним из-за своих, русско-офицерских понятий чести!.. Да вы бы мне такое в жизни не простили!.. Хотя... Наверное, и догадываетесь, что та моя пенсия, от которой перепадает ежемесячно и вашему внуку Максиму, и внучке Машеньке, и вам, назначена мне не за красивые глаза и греческо-орлиный „фамильный“ профиль...»
Нет, не сиделось ему сегодня на месте!
Андрей вставал из-за своего «домашнего психиатра» все чаще и чаще... И бродил по кухне, размышляя...
«...Чего достиг?.. Да ни хрена я не достиг, Ма!.. Из того, что ты хотела бы видеть в своем сыне... Генералом я не стал... Своего угла не заработал... Пишу книги? Ну, да, пишу... И даже уже выпустились первые три – „Сделать невозможное“, „Огненный торнадо“ и „Железный прапор“ про моего Медведя, про моего Игорешку Барзова. Скоро выйдут и остальные, про мои „похождения“ в Легионе... Так разве же это „достижения“?.. Хотя... Для кого как... Мне, по крайней мере, есть что вспомнить и о чем рассказать в своих книгах... А вообще, если честно, эти десять лет... Потерянные, никому не нужные годы... Хотя... Есть в этих годах и „светлые, солнечные пятна“!.. Мой сынишка, Максимка, который родился 21 октября 2002-го, моя „надежда и опора“, я надеюсь... Моя любимая и такая долгожданная женщина, моя „поздняя“ любовь, моя половиночка, моя жена Иришечка Бокова, которая сама меня „нашла“ 8 июля 2004-го на пляже Лузановка, когда я через семь лет пришел туда поздороваться с любимым с детства морем в моей любимой Одессе... И есть друзья-легионеры, которые всегда, в любой миг, готовы прийти на помощь, если таковая понадобится, своему командиру, стоит только „свистнуть“!.. Не такие уж они, наверное, и потерянные, эти годы!.. А достижения... Ну, так у каждого они свои! И критерий оценок, „кто чего достиг“, у каждого тоже разный!.. Просто надо жить дальше! И идти своим путем! А достижения... Жизнь, она сама рассудит всех спорщиков и все расставит на свои места... Простите меня, Ма, батя, что, возможно, не оправдал ваших надежд, что лишил вас радости нянчиться с внуками, которые есть, но которые так далеко от вас... Живите! Живите долго! И мы, с моей Иришечкой, еще подарим вам эту радость!.. И не спрашивайте своего сына ни о чем, пожалуйста!.. Мне опять придется придумывать „ложь во благо“, а я так не люблю врать! Особенно вам, моим родным старикам...»
Андрей дописал эти последние строки и захлопнул крышку своего испытанного ноутбука:
«...Все! „День Памяти“ закончен! Сегодня праздник! Женский праздник! А значит, надо веселиться! Иришечка уже проснулась, и сегодня – ее день! А воспоминания... Ну, так им еще будет время... Теперь только и остается, что вспоминать и записывать... А те редакторы, которые эти мои записи теперь читают... Остается им пожелать только одного! Чтобы они мои книги, как это было и до сих пор, расценивали, как сказку и полный вымысел! Потому, что пережить все это заново я и сам, наверное, не захотел бы! Тяжко!.. Да и не верит никто, если рассказывать! И пусть так и будет! Просто миф... Просто сказка...»
1 сентября 2000 г. – 3 марта 2001 г. Израиль.
«Хождения по мукам...»
...Через два часа после прилета в Израиль, проехав в такси по шикарной, современной, скоростной трассе Аялон семьдесят километров, Андрей оказался в Нетании.
Маленький, всего-то на тридцать тысяч населения, компактный город был очень похож на его родную Одессу. Именно из-за этого сходства Андрей и переехал сюда почти три года назад, после развода... В Израиле вообще все города, вернее, русское население этих городов, образовывались по принципу землячества. Кто-то когда-то приезжал сюда «первым», потом за ним тянулись из Союза его близкие родственники, ну не на пустое же место ехать, в самом деле, а так, родственники помогут, не чужие. Потом подтягивались родственники дальние, потом, через несколько лет, друзья, знакомые, друзья друзей и так далее... Снежный ком с горы!.. А к середине 90-х, когда и Андрея судьба занесла в эту страну, в городах уже было четкое разделение на землячества. В Нацерете, к примеру, основная масса эмигрантов была из Биробиджана, Иерусалим стал грузинским, Тель-Авив – дагестано-русским, Арад – украинским, Эйлат – азербайджанским, Ашдод и Ашкелон были израильской Москвой, а вот Нетания стала израильской Одессой... Сюда, в эту «Одессу», и переселился тогда Андрей, и познакомился с неплохими людьми, которые тоже когда-то были одесситами...
...Было сонное, обеденное время, когда из-за изнуряющей жары закрывались даже продуктовые магазины. С 13.00 до 15.00 – во всем Израиле «тихий час»...
Он вышел из такси, огляделся по сторонам и подошел к какой-то крохотной уличной кафешке. Не успел он усесться в пластиковое кресло, как к нему подошла девочка-официантка (это было и есть общеизраильским явлением – официантами в таких забегаловках, как правило, работают старшеклассницы или студентки, чтобы иметь «карманные деньги»):
– Роце лаазмин ма шегу, адони?
– Кэн! – ответил Андрей, не колеблясь.
– Шомэа?
ebooksa