Стоящий за его спиной Фанис Апостолакис увидел обычную панель «Windows». Только в нижнем ее углу на крошечном указателе языка виднелись буковки «Ru». Апостолакис, заметив их, решил, что лучше не рисковать, и шагнул к двери:
– Можно я покурю в коридоре?
– Да-да, конечно, – кивнул Стаматис, оглядываясь через плечо. – Я сейчас…
122
После ухода Чарльза Купера клоны в черном в обратном порядке провели процедуру транспортировки Виктора на кровать – с надеванием наручников, соблюдением всех мер предосторожности и последующим пристегиванием к кровати рук и ног. Правда, на этот раз по дороге Виктору дали сходить в туалет.
Проверив надежность креплений, клоны пожелали Виктору спокойной ночи и отбыли восвояси. Верхний свет выключили, зато оставили дежурный. Логинов прикрыл глаза и вдруг вспомнил случай из жизни ненадолго возглавившего Советский Союз Константина Устиновича Черненко, который Виктору как-то рассказал знакомый из Главного управления охраны.
Черненко человеком был неплохим, но данных, необходимых для управления столь огромной страной, у него не было и в помине. Своему взлету он был обязан чистой случайности. Во время работы Брежнева в Молдавии Черненко трудился при нем заведующим гаражом. Причем даже эта, в общем-то, не очень сложная работа давалась ему с большим трудом. Он так уставал, что, приходя после трудового дня домой, а жил он в Молдавии в частном доме, часами сидел на крылечке, молча глядя перед собой. Однако Брежневу не очень далекий Черненко чем-то приглянулся, и он взял его в свою команду, в результате чего много лет спустя уже смертельно больного Константина Устиновича такие же дряхлые члены Политбюро избрали генсеком. Черненко же к тому времени уже и ходить сам не мог. А тут в СССР нагрянула с визитом то ли Тэтчер, то ли французский президент.
В квартиру Черненко срочно вызвали из «кремлевки» врача, который наколол его всякими волшебными средствами, после чего генсека, как ребенка, одели и под руки поволокли на выход. Тут жена Константина Устиновича, которая, надо сказать, к его руководящим способностям всегда относилась скептически, но мужа очень любила, всплеснула руками и вскрикнула:
– Что ж вы делаете? Он же еле живой!
На что ей ответили гениальной фразой:
– Он сам себе не принадлежит…
Вспомнил эту историю Логинов потому, что у него сложилось устойчивое впечатление, что он тоже сам себе уже не принадлежит. Чарльз Купер очень красиво все излагал, но Логинов ему не верил. Если бы речь шла об обычной вербовке, никто не стал бы городить такой огород. И Логинов, лежа на жесткой кровати, все отчетливее понимал, что за всем этим скрывается что-то другое…
123
Торчавшие в двери комнаты-кладовки водитель с напарником посторонились, Фанис вышел в коридор и закурил. Он старался держать себя в руках, но сердце в груди стучало, как бешеное. Если бы Стаматис понял, что Апостолакис заметил установленный на ноутбуке русский шрифт, это могло бы кончиться для Фаниса плачевно.
К счастью, Стаматис то ли не заметил своей оплошности, то ли решил, что Фанис не успел разглядеть крохотные буковки. Вынырнув через минуту в коридор, он протянул Апостолакису еще теплую флэшку и карту памяти:
– Держите! Только положите их в разные карманы, чтобы я был спокоен!
Фанис кивнул и, сунув сигарету в рот, быстро спрятал носители дезинформации. Стаматис посмотрел на часы и сокрушенно покачал головой:
– Хотелось бы выпить с вами на прощание, но, боюсь, уже не успеем… У нас есть еще одно очень важное дело! Давайте вернемся в гараж!
В гараже декорации успели сменить. Там стояла не очень новая с виду машина с распахнутыми правыми дверцами. Стаматис подвел Фаниса к передней и кивнул:
– Садитесь, опробуете, так сказать, свое рабочее место!
ebooksa