– Нет! Для него я обхожу дома.
– Хорошо! Мне доложили, что вы решили остаться после того, как мы проведем акцию против российского блокпоста.
Старший лейтенант ответил:
– Да! Мы остаемся!
Вел себя молодой человек вызывающе.
Басмач пожал плечами:
– Что ж, признаюсь, ваше решение мне не по душе, считаю его неверным, но вы вправе распоряжаться и своей жизнью, и своей свободой. Я в курсе, как вы хотите снять проблему с русскими. Удастся ли вам это? Не знаю! Скорей всего, нет. Вы подвергаете себя большому риску, потому еще раз предлагаю, либо немедленно покинуть аул и уйти чуть позже с нами…
Караев перебил Вахидова:
– К чему пустые речи, уважаемый? Мы остаемся, и это окончательное решение.
Перебирая четки, Басмач взглянул на милиционера:
– А ты горяч, Мовлади! Надо уметь управлять эмоциями. Тем более человеку, наделенному властью. И властью для аула большой! Хоп! Вы остаетесь. Ладно! Я принимаю ваш выбор. Но в этом случае, чтобы потом не возникло конфликтных ситуаций, способных иметь самые непредсказуемые последствия, вы оба должны собственноручно составить и подписать документ о сотрудничестве с нами.
– С кем это с вами?
– Со мной, Русланом Вахидовым и с моим боссом Вахой Тургуновым! И сделать это надо быстро!
Караев произнес:
– Мы ничего ни составлять, ни подписывать не будем. Делайте свое дело и уходите, а уж мы тут как-нибудь отобьемся от русских спецслужб.
– Значит, не будете?
Караев и Акиев подтвердили:
– Не будем!
Басмач вздохнул:
– Что ж! Это тоже выбор! И вы его, к сожалению, сделали. Я рассчитывал на другое, но... пусть будет так, как хотите вы.