Полковник ответил тут же:
– На связи! Что у тебя?
– Появились «гости»! Но их восемь рыл. Возможно, один или двое остались в лесу.
– Нет, Аркан, на тебя идет вся банда. В нее и есть восемь человек, включая Мурада Урганова. Как идут боевики?
– Рваной колонной, держа дистанцию между собой метров в десять-пятнадцать. Озираются, как волчары. Урганов, похоже, идет в замыкании.
– Да, это в его стиле! Какое решение принял?
– Атаковать противника при выходе его на рубеж прямого выстрела. Провести прицельный залп и в дальнейшем отработка по обстановке.
– Верное решение. И прошу, Андрей! На этот раз не пытайся взять главаря живым. Он не нужен нам, понял?
– Так точно!
– Давай, Андрей! Удачи!
– Все будет как надо!
Капитан отключил станцию, крикнул бойцам отделения:
– Орлы! Приготовились! Разобрали цели!
Бойцы отделения дали одновременный залп, слившийся в единый раскат. Стреляли короткими очередями по два-три патрона. Боевики, не успев ничего понять, рухнули на землю. И лишь один солдат не уничтожил свою цель. Его пули ранили Мурада Урганова. Получив удары в бронежилет и колено, вызвавшие острую боль, особенно в ноге, Лесник завалился на бок, заорав:
– Твари, суки! Ждали! Шакал Басмач предал всех! У, гадина! Паскуда!
Поняв, что отход прервался и вместо такой желанной, обеспеченной, развратной жизни теперь ему в лучшем случае светит лет двадцать тюрьмы, Урганов впал в безумство. Он кричал, ругался, выл, бился головой о камни. Все это видел Лушин:
– Попал, сучонок? Дергайся теперь! Вопи на всю округу. Сильней ори, чтобы тебя и за «бугром» услышали.
Занимавший по соседству позицию командир отделения вскинул автомат, решив прервать вопли главаря банды, но Лушин крикнул ему:
– Отставить, сержант! Он мой!
Капитан прицелился и нажал на спусковой крючок, выпустив длинную очередь в перекошенную злобой и безумием физиономию Мурада Урганова, превратив ее в кровавое месиво.