– Подумай хорошенько.
– Обязательно. – Заславский нырнул в салон, и через минуту «Мерседес» исчез из виду.
– Дерьмо! – Презрительно сплюнув на асфальт, Большаков повернул в противоположную сторону.
Однако останавливать такси не стал. Решил квартал прогуляться пешком, а заодно и проанализировать сложившуюся ситуацию.
«Кажется, у генерала Юмашева года четыре назад были проблемы с сыном. Этот сопляк спер отцовский пистолет и затеял перестрелку в ночном баре… Ну что ж, не так уж и плохо!» – подумалось Большакову, но внезапно зазвонивший сотовый оборвал мысль.
– Большаков слушает, – недовольно пробурчал он.
– Заславский только что заказал два билета до Мадрида, – сообщил сидевший на прослушке сотрудник. – Один на свою фамилию, второй – на некую Веру Петровну Сергееву.
«А я, пожалуй, попробую начать новую жизнь… В другой стране, с другой женщиной…» Вспомнив слова Заславского, Большаков уточнил:
– Во сколько вылет?
– В семь утра.
– Хорошо. Продолжай! – Он отключил телефон, сунул его в карман и, не сдержавшись, выругался вслух: – Каков мерзавец! Назначает встречу на одиннадцать, а сам делает ноги в семь!
Выпустив пар, он вдруг осознал, что теперь ему совершенно незачем ломать голову над тем, как спасти имидж безнадежно тупого Заславского. От этого прозрения на душе стало непривычно легко.
«Значит, – подытожил Большаков, – кампанию с Заславским придется свернуть. Увы, генерал Юмашев оказался сильнее…»
Достав сотовый, набрал номер домашнего телефона генерала. Трубку подняла его жена – Юмашев утром отбыл на дачу. Пришлось перезвонить. К счастью, генерал оказался неподалеку от своего мобильника. Поняв, что на другом конце провода именно тот, кто ему нужен, Большаков сухо представился:
– Федеральная служба безопасности. Подполковник Большаков.
– Чем обязан? – удивленно и вместе с тем вежливо пробасил генерал.
– Поступило сообщение, что вами готовится покушение на Заславского, – рубанул сплеча Большаков.
– Мной?! – еще больше удивился Юмашев. – Да это бред какой-то!
– Понимаю. Тем не менее обязан с вами побеседовать.
В трубке наступило гробовое молчание.